— Хороша вода у этого джигита!
— Говорят, в Таласе еще слаще!
— Скоро мы будем в Таласе!
— Какое там «скоро», если Конурбай до сих пор сидит в Железной Столице!
— Вчера прибежали в испуге дракон и тигр, охранители державы. Как видно, киргизы уже вступили на землю сорока ханств.
— Где же Конурбай? Наша великанша истерзала душу свою в ожидании вестей от Широкосапогого!
Такие речи повторялись в каждом ряду пирующих, и Алмамбет пресытился ими. Он понял, что великанше Канышай неизвестны намерения Конурбая, и теперь он думал о том, как бы незаметно выйти из крепости. Он встречался с великаншей во дворце Сына Неба, поэтому он двигался так, чтобы она не видела его лица, не узнала его, и движение его походило на пляску. Гости, в особенности женщины, замерли, завороженные красотой водоноса и его ловкой пляской. Канышай, сидевшая на своем престоле на другом конце крепостного двора, как раз против главных ворот, изо всех сил старалась разглядеть лицо водоноса. Даже сидя, была она ростом с высокую стену, и зубцы стены казались гребнем в ее волосах, выскочившим оттого, что она часто поворачивала свою огромную голову, следя за пляшущим джигитом.
«Кто этот красивый водонос? — думала повелительница монголов. — Как он важен и ловок, игрив и благопристоен! Откуда он появился в моей крепости?»
Сжигаемая огнем любопытства, Канышай встала с места и двумя исполинскими шагами подошла к Алмамбету. Он с достоинством низко поклонился ей и попятился к выходу, не выпрямляя спины. Но великанша толстыми пальцами приподняла его подбородок и наклонилась, чтобы взглянуть ему в глаза.
Алмамбет, притворяясь, что продолжает плясать, отскочил от нее и двумя плавными кругами приблизился к выходу. Но Канышай уже узнала его. Ярость, заклокотавшая в ее груди, вырвалась из ее уст такими словами:
— Воины, обнажите мечи! Этот водонос не кто иной, как переметчик Алмамбет. Он слуга Манаса!
Из ее рта длиною в целую сажень выскочило тридцать мышей, которые питались крошками еды на ее губах.
— Обезглавьте Алмамбета! — приказала она.
Но недаром был месяц Чаган: из всех слов Канышай пьяные гости поняли только то, что надо обнажить мечи. Началась битва. Вскоре алая кровь потекла по каменным плитам. Слышались жалкие стоны умирающих, которых топтали обреченные на смерть. Одни лежали бездыханные, с недопитыми чарами, другие свалились вверх тормашками, те воинственно ревели, те дрожали от непонятного холода, иные сбились в кучи и раскрывшиеся их раны кровоточили, а иные были до того пьяны, что сами бросались на острия мечей и падали мертвыми, бессмысленно улыбаясь.
Канышай с тревогой и ужасом смотрела на самоуничтожение своего войска. Одна надежда сверкнула в ее отчаявшейся душе. Был среди ее воинов великан, по имени Громадной Брюхо. Его трудно было напоить — таким ненасытным было его чрево.
Канышай крикнула:
— Громадное Брюхо! Слышишь ли ты меня? Убей водоноса: это Алмамбет!
Этот крик заставил Громадное Брюхо разом отрезветь. Он приподнялся на пальцах кривых ног и, пошатываясь и переступая через трупы знатных людей, топча трупы черни, двинулся к Алмамбету. Вдруг в руках у Алмамбета блеснула сабля. (И не пытайтесь угадать, как он спрятал ее в одеждах водоноса!) И сабля пронзила великана в то самое место, которое дало ему имя. Громадное Брюхо не успел и вздоха издать, как уже рукоять сабли коснулась его живота, а маленький кончик острия выглянул из поясницы, ибо ширина тела великана равнялась длине сабли Алмамбета.
Водонос быстрым рывком выдернул лезвие, и Громадное Брюхо рухнул, придавив двенадцать своих мертвых соратников. Алмамбет, окрыленный удачей, решил теперь покончить с Канышай, но великанша мощной рукой раздвинула крепостные стены и скрылась за ними. Стены сдвинулись вновь. Пришлось Алмамбету выйти через главные ворота. Никто не остановил его: стража давно разбежалась.
⠀⠀ ⠀⠀ ⠀⠀ ⠀⠀
⠀⠀ ⠀⠀ ⠀⠀ ⠀⠀
⠀⠀ ⠀⠀ ⠀⠀ ⠀⠀
Родные места
⠀⠀ ⠀⠀ ⠀⠀ ⠀⠀
⠀⠀ ⠀⠀ ⠀⠀ ⠀⠀
Держа в поводу двух коней, озираясь, не веря даже земле, по которой он ступал, Сыргак направлялся к воротам крепости. Увидев Алмамбета, идущего с обнаженной саблей и чаначом на плечах, он воскликнул: