Я вижу проносящиеся равнины, горы, леса, поля, океаны, моря, озера и реки; я вижу бесчисленные множества народов, живущих везде, кишащих в каждой точке этой великой мировой плоскости, которая нескончаема, и мне становится по-настоящему жутко, и безмерный ужас охватывает мой опечаленный дух.
Что они делают, что же они все — все — делают?!..
Они постоянно дерутся для того, чтобы съесть друг друга — или таких же, как они, или любых других. Я ощущаю их стоны, их муки, их предсмертные агонии — все в конце концов сливается в большой кошмарный стон всеобщей скорби. Как я могу им помочь?
Но, кажется, они не хотят, чтобы им помогали. Очевидно, они неразумны; я вижу огромное количество древ жизни с бесчисленным множеством листьев, а они, вместо того, чтобы жить, любить и радоваться, заняты поеданием самих себя.
Но сколько же их!.. Воистину, мир безмерен. Я это всегда предполагал — но чтобы он был столь кошмарен, такого мне и присниться не могло.
Любые формы и интеллекты, любые души и тела, самые разные ступени развития, всевозможные настроения и чувства, и только одна цель — съесть. Съесть любимую, съесть мать, уничтожить, съесть всех существ другого народа, съесть кого угодно.
О, Господи, я не могу этого выносить! Ты оставил меня! Спаси меня! Спаси!!..
И в этот миг отчаянья и последней надежды, в это мгновение крика скорби, исходящего из моей воздушной груди, я увидел сверху свое великое древо жизни и свою ветку, с которой меня так безжалостно содрала неизвестная мне сила познания. Я начинаю снижаться, сила отпускает меня; я, наконец, переворачиваюсь, с облегчением и неописуемым счастьем вновь вижу солнце и небо, и опять оказываюсь на родной ветке, где так много изумрудных листьев, и где царят покой, радость и любовь. Какое-то время я тупо и остолбенело смотрю вверх и вперед, но потом успокаиваюсь, понимая, что все кончилось, что я — в своей реальности, и она никуда от меня не уйдет, и ничто не может измениться, пока есть древо жизни, солнце и листья; я успокаиваюсь и начинаю жевать, жевать, жевать.
Происходит что-то совершенно невозможное — древо жизни оскудевает!.. Мой вечный дом от самого рождения, моя колыбель, мой живительный родник постепенно становится голым и старым, какими в конце концов становимся и мы, когда доживаем свою блистательную и полную удивительных приключений жизнь до самого конца.
Все больше и больше моих сородичей перелезают на другие древа, придется когда-нибудь это сделать и мне, но я боюсь и не хочу!.. Я никогда раньше этого не делал; меня страшит переход, меня пугают новые миры, заключенные в иных древах жизни.
Я дожевываю последние листья, перелезаю с ветки на ветку — почти не осталось ничего, и почти не осталось никого!
Как же это так?.. Мой мир рушится, мой рай заканчивается, мой народ иссякает и пропадает в изумрудных кронах неведомых мне других реальностей.
Когда я остался совсем один, я увидел последний листок, грустно сияющий в центре моего древа, где прошла вся моя восхитительная жизнь. Я двигаюсь туда и замираю над ним, как над единственной нитью, связывающей меня с моим родным домом. И тут же съедаю его.
Делать нечего — я ползу вниз. Как ужасен может быть прекрасный и совершенный мир, в котором мы появились, чтобы жить! Как тягостно и грустно в нем иногда бывает!
На земле я совсем потерялся. Я слышу какие-то шорохи, что то мелькает перед моими глазами, что-то прыгает, что-то ползает. Неужели здесь кто-то может обитать?!..
Я вижу огромное, полное изумрудной листвы древо жизни, но до него нужно еще доползти.
И я ползу, ползу, ползу. Путаюсь в каких-то травах, переступаю через чьи-то норы, огибаю ямы и огромные коряги. Как неудобно! Как я опять хочу взглянуть в небо и увидеть солнце, и чтобы не надо было никуда ползти.
Нет, наверное, я переоценил совершенство этого мира. Он слишком беспокоен для меня. То какая-нибудь молниеносная вспышка, то приходится куда-то ползти. Мир несовершенен, но он может стать совершенным, если в нем будет никогда не увядающее древо жизни, и я, вечно висящий на его ветке.
И так я полз, полз и полз и уже потерял чувство времени. Я ощущал, что земля подо мной и жуткое ползанье никогда не кончатся. И когда уже отчаялся, я лицом уткнулся в вожделенный ствол. Слава Богу!
Лезть было намного легче и намного приятнее, чем ползти, и вскоре я висел на ветке, отдыхая и наслаждаясь обилием листьев нового древа жизни, на которое успели забраться и некоторые мои сородичи, что меня несказанно обрадовало.
Я вволю наелся наивкуснейших листьев и погрузился в сладкий сон.
Я смотрю в небо, я смотрю прямо в сияние солнца надо мной. Я воспаряю — мягко, победительно и неотвратимо. Свет солнца затопляет меня. Свет затопляет меня.
Я перехожу в свет, я становлюсь светом, я весь пронизан светом и любовью, словно святым духом, снизошедшим прямо в мою плоть.
И тут Кто-то возникает надо мной, Кто-то великий и безмерный, по чьему образу и подобию я был сотворен.
— Восстань и приди! — звучит в каждой частице моей души Его клич и призыв. Я падаю ниц, я словно сгораю под Его лучами, а над Ним сверкает Абсолютный Несотворенный Свет.
— Кто я?! — умоляюще вопрошаю я. — Как мое имя? Какова моя цель?! В чем мой смысл?
И этот голос славы и торжества отвечает мне, словно пронзая мой дух своим лучом.
— Тебя зовут — Унау, а значит, ты — уникален, ты — высшая из тварей, Мною созданных, ты — венец творения! Твоя жизнь восхитительна, твоя смерть прекрасна, твое бессмертие заключено во Мне и надо Мной!
И, получив ответ, я словно рассыпаюсь на множество мелких солнц, и объемлю самим собой всю Вселенную.
Я просыпаюсь в моем блистательном мире, подвешенный на своей ветке, среди сверкающих изумрудов листвы вокруг и солнечного блеска надо мной. Моя жизнь прекрасна, мое древо жизни необъемлемо, словно Вселенная, моя любовь безгранична, мой мир совершенен. Я жую листья и чувствую себя абсолютно счастливым, как только может быть счастливо живое существо, и я знаю свою цель и свой смысл.
И когда ко мне приближается особь другого народа, я дружелюбно улыбаюсь ей и приглашаю на свою ветку, чтобы она разделила со мной пир листьев и счастье жизни. Она медленно влезает на древо, осторожно ползет вверх по стволу, хватаясь за ветви, и смотрит на меня снизу умными участливыми глазами. И когда она забирается совсем близко ко мне и к моему миру вокруг, она достает какой-то поблескивающий на солнечном свете предмет и неожиданно втыкает его в мою грудь.
Боль!.. Жуткая боль!!.. Ужасная, нестерпимая, непереносимая боль!!!.. Я задыхаюсь, я умираю…
Что ж, я был слишком счастлив для этого мира. Очевидно, я его недостоин. Или он недостоин меня.