Цуоши послушно направил экран поккекона на свой затылок.
— Отличная работа, — заключила жена с глубоким удовлетворением. — Надеюсь, ты собираешься домой?
— Гм. В этом отеле творится нечто странное, — сказал Цуоши. — Возможно, я немного задержусь.
Она немного нахмурилась.
— Только не опаздывай к ужину! У нас сегодня бонито.
Цуоши вошел в лифт, чтобы спуститься в вестибюль, но кабина остановилась на четвертом этаже, и в нее ввалился дюжий американец.
Из носа у атлета текло, а из глаз струились слезы.
— С вами все в порядке?
— Не понимаю по-японски! — прорычал атлет.
Как только закрылись двери, мобильник американца с треском ожил, испустив отчаянный женский вопль, за которым последовал бурный поток английских слов. Мужчина, громко выругавшись, ударил волосатым кулаком по кнопке «стоп». Кабина со скрежетом остановилась, и зазвенел тревожный звонок.
Атлет раздвинул створки двери голыми руками, вскарабкался на пол четвертого этажа и кинулся назад. Лифт негодующе зажужжал, двери лихорадочно задергались. Цуоши поспешно выбрался из сломанной кабины и секунду колебался, глядя вслед убегающему. Потом вытащил поккекон загрузил японско-английский транслятор и решительно последовал за ним.
Дверь номера оказалась открытой.
— Эй? — воззвал Цуоши и, не дождавшись ответа, испробовал свой поккекон: — Могу я чем-нибудь помочь?
Женщина сидела на кровати. Она только что обнаружила коробочку с манеки-неко и с ужасом взирала на крошечного кота.
— Кто вы такой? — спросила она на ломаном японском.
Цуоши наконец сообразил, что это американка японского происхождения. Ему редко приходилось встречать японцев из Америки, но те всегда вызывали у него тревожное чувство. Внешне они выглядели как нормальные люди, но вели себя ужасно эксцентрично.
— Всего лишь друг, который проходил мимо, — ответил он. — Чем могу помочь?
— Хватай его, Митч! — закричала женщина по-английски. Атлет выскочил в холл и ухватил Цуоши за запястья. Пальцы — будто стальные наручники. Цуоши нажал кнопку тревоги на своем поккеконе.
— Забери у него компьютер, — распорядилась женщина.
Митч выхватил поккекон и бросил его на кровать. Потом сноровисто обыскал пленника и, не найдя оружия, толкнул его в кресло. Женщина снова перешла на японский.
— Ты, сидеть здесь! Не двигаться!
Она приступила к исследованию бумажника Цуоши.
— Прошу прощения? — изумился задержанный, скосив глаза на лежащий на кровати поккекон. Тот исправно посылал сигналы бедствия в Сеть, и по его экрану молчаливо бежали красные тревожные строчки. Женщина заговорила по-английски, и поккекон послушно перевел:
— Митч, немедленно вызови местную полицию.
Атлет разразился громовым чихом, и до Цуоши наконец дошло, что весь номер пропах лавровишней.
— Я не могу вызвать полицию. Я не говорю по-японски, — буркнул Митч и снова отчаянно чихнул. — О'кей, я сама вызову копов. Надень на парня наручники. А потом спустись вниз и купи себе в аптечке каких-нибудь антигистаминов, ради Христа.
Митч достал из кармана пиджака рулончик пластилитовых наручников и примотал правое запястье Цуоши к изголовью кровати. Из другого кармана он извлек носовой платок, вытер слезы и трубно высморкался.
— По-моему, мне лучше остаться с вами. Кот в багаже. Значит, сетевым преступникам уже известно, что мы в Японии. Вам грозит опасность.
— Ты, конечно, мой телохранитель, Митч, но в данный момент ни на что не годен.
— Этого не должно было случиться, — с обидой сказал атлет, яростно почесывая шею. — Прежде моя аллергия никогда не мешала работе.
— Запри дверь снаружи, а я подопру ее креслом. Ступай и позаботься о себе.
Митч ушел. Женщина забаррикадировала дверь и связалась с администрацией отеля через прикроватный пасокон.
— Говорит Луиза Хашимото из номера 434. Тут у меня гангстер, информационный преступник. Вызовите токийскую полицию и скажите, чтобы приехали люди из отдела организованной преступности… Что? Да, именно так. И поднимите на ноги всю вашу службу безопасности, здесь может произойти все, что угодно. Советую поторопиться.
Она резко прервала контакт. Цуоши взирал на нее в глубоком изумлении.
— Зачем вы это делаете? Что все это означает?
— Итак, ты называешь себя Цуоши Шимизу, — сказала женщина, разглядывая его кредитные карточки. Она села в ногах кровати и уставилась ему в лицо. — Ты что-то вроде якудзы, верно?
— По-моему, вы совершаете большую ошибку, — заметил Цуоши.
Луиза сурово нахмурилась.