― НЗО по рубежам и другие виды огня подготовлены?
― Так точно, товарищ подполковник! Все данные готовы.
― Ишь ты, как на командирской подготовке оттарабанил! ― И добавил уже от чистого сердца:
― Добро капитан, ждем.
В небе над полем, по которому дожны были наступать немцы, одиноко и неторопливо кружила «Рама». Я тут же связался с «Оводом», приказав ему навести на немецкого авиаразведчика наши истребители и уничтожить его.
И вот в это яркое, солнечное утро, когда низины еще во многих местах были окутаны туманом, прилетел и разорвался на гребне, где сел в оборону передовой отряд, немецкий снаряд. Прошло пару десятков секунд, за которые немецкие артиллеристы получили подтверждение от своего авиаразведчика и последовали сразу сотни других.
Ровно через десять минут, после начала немецкой артподготовки нанесла удар фашистская авиация. В этом идеальном вполнении временного графика чувствовалась присущая немцам пунктуальность. Ведь при таком исполнении предварительно разработанного плана, совсем по другому воспринимаются пункт приказа о наступлении доведенного до войск. Зная об этом офицеры противника не мучаются сомнениями, им остается просто исполнять приказ! У меня от этого маленького открытия даже испарина вступила на лбу…
Сразу как только самолеты сбросили бомбы на наши позиции, вдалеке загудели моторы и бронетехника пошла вперед. Почти как у Владимира Семеновича: «По ржаному полю, за метром, метр, идут по Украине солдаты группы 'ЮГ»!«. Говорят, что исключительно из-за рифмы он пошел на этот небольшой исторический подлог. За фашистскими танками густой темной массой, как саранча двигалась мотопехота. А это уже по Митяеву… Чего это меня пробило сейчас на песенные ассоциации? Но как говорят в народе слов из песни не выкинешь: Там сквозь березовый конвой, ползет лавина 'саранчи», на город за твоей спиной… Эту песню я впервые услышал на Грушинском фестивале год назад, когда мы ездили на Волгу к родне моей жены. Как парень пел…
― Мать честная, сколько их прет! ― Не выдержав, воскликнул Знаменский. И что для меня было особо приятно, так это то, что в голосе его слышался скорее азарт, нежели опаска.
В ТЗК с его отличной оптикой, мне было отлично видно, как немцы собрав в ударный кулак, все что уцелело после нашей контрподготовки и налетов, бросили в атаку на гребень, где к этому времени успел окопаться передовой отряд капитана Калинина.
Впервые я наблюдал как немцы реально наступали. Это было восхитительно! От натурального мандража по всему телу, я какое-то время не мог нормально собой владеть. Меня успакаевало только то, что больше половины присутствующих тут офицеров испытывали тоже самое. Только один из них, аккуратно оттеснив меня от других, негромко произнес:
— Это сейчас пройдет командир, просто мощный выброс адреалина в организм.
— Знаю. Просто давно не был в боевой обстановке… ― и доставая плоскую фляжку с коньяком, добавил, ― есть средство, иначе сдуюсь. Прикрой… ― И когда он еще болье надвинулся на меня, я сделал добрый глоток коньяка и покатав его во рту пустил дальше в желудок.
— Ну а я водовкой снимаю напряг в таких случаях. ― И достав обычную солдатскую фляжку не стесняясь хлебнул из нее.
Многие заметили наше «лечение», и старательно отводили глаза.
― Что как девицы-красавицы потупились? Разрешаю всем у кого с собой, по одному глотку в медицинских целях, а у кого нет попросите у товарищей. И впредь такой НЗ иметь с собой. Как сказал один великий человек: «Не пьянства окоянного ради, а токмо пользы для!»
Напряжения и скованности как не бывало, тем более когда употребили по глотку, у кого что было.
Вот он, знаменитый танковый клин, идущий на рассечение нашей обороны. Он идет между шоссе Стоянов-Радехов и линией железной дороги, которая в этом месте проложена практически параллельно шоссе, по полю, безжалостно подминая под себя колосящуюся рожь.
Слежу за ними, не отрываясь от окуляров зенитной трубы. Отмечаю про себя: впереди танки идут Т-IV, за ними и на флангах, уступом назад ― T-III и T-II, далее ― мотоциклисты и, наконец, мотопехота с минометами и артиллерией. Выгодность такого построения бесспорна. Танки T-IV своей броней прикрывают весь боевой порядок и, двигаясь медленно, прощупывают силу противотанковой обороны.
При встрече с малокалиберной противотанковой артиллерией или при обстреле осколочными снарядами, которые не могут нанести вреда броне, танки T-IV, а за ними и все остальные, атакуют обороняющиеся войска на предельной скорости, стремясь решительным броском прорвать нашу оборону.