– Ты их убила? Признавайся? - рявкнул он на заплаканную девушку, у которой не то, что руки тряслись, но и ноги подкашивались.
Интуиция подсказывала, что не могла она убить троих и сразу. Что тут что-то не то.
– Я, - вдруг заявила девица и еще пуще разревелась.
– Тогда нам надо сматываться! - шепнул ей на ухо самурай. - Потому что мальчишка, вокруг которого толпятся - не простой смертный, а местный правитель.
– Догадыва…юсь, - всхлипнула девица, закрывая лицо руками. - Но тут мой… Ва…ня!
Да уж, ее Ваня, ухмыльнулся про себя Киномото. Да этот Дурак ни одной чернявой девки не вспоминал. Он крепко схватил девицу за запястье и решил побыстрее сбежать с ней из храма, чтобы потом рассказать ей обо всем, что знает: на свежем воздухе и думается легче, и спрятаться от стражи можно. То, что скоро придет сюда целое войско - наместник не сомневался.
Только это 'скоро' вылилось в банальное 'тотчас же'. Стоило Санджи повернуться к выходу и шепнуть спутнице тихонько следовать за ним, как в жертвенный зал ворвалось с два десятка мужиков в зеленых то ли кольчугах, то ли корсетах и белых набедренных повязках. Вооруженная кинжалами толпа словно получила по рации сообщение - схватить самурая и девку в армейских ботинках.
– Слушай, худо дело! - обратился самурай к заплаканной незнакомке. - Нам надо смыться!
– Не дура, знаю, - фыркнула девушка, доставая из нагрудного кармана что-то маленькое и кругленькое. - Зажми нос.
Киномото, наученный войной, тут же последовал внезапной команде черноволосой красавицы, и вскоре она, вмиг отошедшая от шока и рева, мчалась мимо закашлявшихся стражников и тащила за руку подозрительного гостя в кимоно. Санджи понимал две вещи: кто-то инсценировал эффектное отступление Ивану Дураку и его напарнику и что он да эта девушка - не от мира сего, и оказались они вдвоем очень в скользкой ситуации.
Бежать на деревянных сандалиях неудобно, но и бросать их по пути Киномото не желал. Он понимал, что рано или поздно ему придется явиться к принцессе Кие при полном параде, а без сандалий - самурай не самурай!
Топот ног раздавался совсем близко.
– Зачем вы меня спасаете? - всхлипывая, спрашивала не сбавляя хода, незнакомка.
– Потому что мне надо тебе кое-что сказать прежде, чем тебя убьют! - фыркнул Киномото, выдернув свою руку из ладони девушки и поравнявшись с ней.
Добрая дюжина охранников наступала им на пятки, но сил у беглецов пока хватало, чтобы держаться от них на расстоянии и вилять по узким улочкан ночного города.
– Только ты сначала мне кое-что объяснишь, ладно? - поставил условие наместник, а девушка послушно кивнула в ответ.
На шум высовывались любопытные лица жителей городка, кошки и собаки жались к стенам, подвывая и поскуливая. Вдруг Санджи споткнулся об кого-то и кубарем покатился по дороге. Когда наместник поднял голову, то увидел диковинное ушастое существо ростом с человека, которое самозабвенно щелкало кругляши на компьютерной упаковке. Оно сидело, словно каменная статуя, так что беглецы не смогли даже потревожить подозрительную личность. Охрана тоже остановилась и принялась следить за развлекающимся.
– Откуда в Древнем Египте клеенка? - ахнула девушка, хватая Санджи за руку.
Она рванула его так, что самурай только когда свалился на колени понял, что от него ожидалось продолжение побега от стражи. Не успел он подняться, как один коренастый мужик приставил к его горду кинжал, а еще один заломил руки за спину.
– Убийца! - прошипели стражники.
Таинственная незнакомка тоже стояла с заломленными руками, осуждающе глядя на Санджи, который не дал ей уйти от погони.
И только ушастое существо не обращало ни на кого внимание и продолжало щелкать кругляши на компьютерной упаковке.
Зала с высокими потолками, подпертыми лотосовидными колоннами… Санджи уже видел подобное в том самом храме, где он встретил девушку Юлю и рядом с которым его схватила стража господина Тутанхамона. Наместник, гордо задрав голову, шествовал по синему ковру прямо к двум тронам. На одном из них восседала низкорослая красавица с длинными черными волосами, одетая в роскошное прозрачное платье. Такая эротичная, такая желанная, - отметил про себя Санджи. Лицом она походила на Тутанхамона, заметил Киномото. А по правую руку маленькой девушки сидела высокая стройная женщина с кудрявыми волосами, повязанными желтой лентой. То и была Кия, Санджи не мог ошибиться. Тот самый образ, который он ночами рисовал у себя в лаборатории. Она так походила на его портреты, сходство - идеальное. Только на лице ее скорбь и траур, и нет той улыбки, которую нанес на лист бумаги наместник Ниххонии. Как бы объяснить этим убитым горем женщинам, что их Тутанхамон жив, и что они собираются хоронить кого-то другого. Слишком много посторонних вокруг: стража в три ряда, потому что ведут их, убийц, слуги в синих одеяниях, вестимо, у них тут это цвет траура, мужик с дощечкой сидит у подножия трона, вестимо местный писарь. Как тяжело людям без компьютеров, а… И еще три угрымых мужчины стоят за спинками тронов: невысокий толстячок, главарь стражи в красном плаще, и какой-то мужик в леопардовой накидке, то ли верховный маг, то ли кто-то вроде того.
Стражник, который провожал Юлю и Киномото по тронному залу, пнул обоих убийц по икрам, грубо приказав - на колени!
И оба пришельца из других миров покорно подчинились.
– Вот они, убийцы, Ваше величество, госпожа Анхесенпаамон! - сказал мужчина, стоявший за спинами плененных.
Санджи поднял виноватый взгляд на малышку в прозрачном платье… Только не прелести женщины интересовали его. Взгляд, несчастный, полный трагизма, по щекам текут слезы. И столько ненависти, желания мести.
– Анхес-сан, - прошептал Киномото, - я странник из далекой Ниххонии, я прибыл в этот город, чтобы просить руки и сердца Кии-сан… Откуда мне было знать, что в ту ночь, когда нога моя ступит в ваш славный город, кто-то убьет вашего мужа и сына Кии-сан.
За остатки ночи, что Санджи в компании Юли провел в темнице, он успел прочитать все статейки, что загрузила москвичка на свой компьютер, и немного сориентировался в сложившейся ситуации.
– Кто тогда, если не вы, убили моего Ваню? - этот вопрос вогнал Киномото в ступор, что у самурая чуть волосы дыбом не встали.
И тут Иван Дурак. Что же натворил этот безбашенный программист в Уасете, коли королева любит его больше собственного мужа. Да и супруг у девицы так себе, оказывается. Сбежал, поди, от нее при первом подвернувшемся случае.
– Я тоже, - проглотив соленую слезу, заявила Юля, поднимая голову, - ни в чем не виновата. Я расскажу больше. Мы все: я, ваш муж, Ваня и его сестра, - боролись против страшного духа. Потом я кинула апельсинку, и…
– Ну-ну, придумали за ночь сказки из Дуата! - хлопнул по затылку девушку стражник, и Юля одарила его злобным взглядом. - Говорите, как убили, и хватит с вас!
– Моя катана, - Киномото достал свое единственное оружие из ножен и протянул его Анхесенпаамон, - не запятнано кровью ни вашего мужа, ни возлюбленного.
Сверкающее под лучами солнца лезвия чисто так, что на нем не то, что крови, а отпечатков чьих-либо пальцев не имеется. Глупо думать, что от этого меча погибли фараон и его советник по безопасности. Да и на розовом кимоно чужестранца красовались только росписи, ни единой капли крови. Не задушил же наместник троих человек одновременно.
– Допустим, вы не виновны, но попытались увести убийцу с места преступления, - ткнула пальчиком царица в сторону рыдающей Юлии.
Девушка сидела на коленях закрыла лицо руками. У нее - очередной приступ истерики. Да, ее кожаный пиджачок и шортики вымазаны кровью, да она чумаза как черт, однако ж нож, что висит у нее на поясе чист. Она вымазалась, когда прижимала к груди убитых - догадался Киномото и тут же высказал догадку.