В общем, мы оказались в роли вора из одного видосика с Ютуба. Который пролез в супермаркет через люк в потолке, набрал, что хотел — и внезапно осознал, что до люка ему теперь не добраться, слишком высоко.
Но это тот незадачливый воришка, а мы пойдем другим путем.
Я осторожно выглянул через небольшое кухонное окошко во двор. С кухней нам, кстати, повезло — никого не было. Видимо, горячий хлеб в семье Морозовых не очень популярен.
Выглянул — и отшатнулся. Через толстое стекло на меня смотрела счастливая медвежья морда. И чего это он такой довольный? Это ведь не тот мишка, которого мы прикормили пирожками — да, я докатился до того, что начал различать медведей — с чего бы это ему радоваться? Тому, что ужин скоро сам придет?
Плохо. По нашему плану, из окна нужно было высунуться, а тут — высунешься, а обратно засунешься уже без головы.
Придется подниматься на этаж выше… И увеличивается риск наткнуться на какую-нибудь зевающую горняшку, которую хозяйка послала… ну, не знаю… За новой подушкой, например.
Но риск, как известно, дело благородное. Кто не рискует, тот не пьет шампанское… и того не закапывают потом в лесу в четырех пакетах… Блин, не самая мотивирующая мысль…
Тувалкаина мы оставили у черного хода. Старик уж точно не смог бы достаточно бесшумно пробраться наверх и достаточно быстро сбежать вниз, когда начнется. Пусть лучше в углу сидит, кучу старого тряпья изображает. Тем более что ему для этого ничего не нужно, просто будь собой.
Старик остался внизу, а мы с Настей двинулись к выходу из кухни. С удовольствием и ее бы оставил, но, к сожалению, именно она и нужна наверху. Наш план бегства без мня бы сработал, а вот без Насти не получится.
Осторожно приоткрыли дверь, ведущую с лестницы, и выглянули в щелку.
Коридор. Резные деревянные стены, на них горят тусклые плошки, только что света хватает, чтобы не споткнуться. Из коридора ведут двери. И если прикинуть, то нужная нам…
Вон та, слева, почти перед тем местом, где проход резко изгибается и уходит вправо.
Мы осторожно и бесшумно — в шерстяных носках, помните? — двинулись по коридору.
Шаг, еще шаг, еще… нужно дверь уже почти рядом, вот она, руку протяни…
И тут на меня налетает какая-то девчонка, вылетевшая из-за угла, и что-то бормочущая.
— Ааа…п, — ее глаза расширились, при виде меня, размалеванного черными полосами, но я вовремя зажал ей рот, а Настя успел подхватить у самого пола глиняный горшочек, который девчонка с перепугу выронила из рук.
Не раздумывая — кто знает, кто там еще из-за угла может выскочить — я толкнул плечом ближайшую дверь — правую, к сожалению — и затащил служанку внутрь, следом юркнула Настя.
Небольшое помещение, без окон, по краям лавки, на стенах висят какие-то тряпки, пахнет сыростью и еще чем-то знакомым, что я не сразу опознал.
Настя сунула мне в руки горшочек — вот на кой он мне? — заткнула девчонке рот ближайшим полотенцем — а, вот что это за тряпки… — и принялась сноровисто крутить ее с боку на бок, связыва…
А, нет, не связывая. Раздевая.
«Зачем?!» — поинтересовался я мимикой и жестами. Служанка-то в сознании, и, хотя глаза моя ведьмочка ей тоже завязала, но уши-то не затыкала. Та может услышать наши голоса и потом опознать. И все же — зачем ее раздевать.
Настя такой же пантомимой объяснила мне, что…
Блин, нифига не понятно.
«Зачем?».
«Чтобы…» — снова яростные жесты. Чтобы… потом… раздеться самой?! ЧТО?!
«Совсем дурак, что ли?!» — показала Настя, сообразив, что я подумал что-то совершенно не то. Плюнула и принялась расстегивать куртку. Распахнула ее… потом, резко покраснев, запахнула и показала, чтобы я отвернулся и не подглядывал… И на голую служанку тоже не пялился! А чего там пялиться — после настиного заматывания у нее из полотенеченого кокона видны только макушка и пятки.
— Ираидка! — выкрикнули из-за двери. Не той, через которую мы вошли, второй.
Мы замерли.
— Давай быстрее, а то конюхам отдам!