Но они признают и Христа; ибо они говорят, что он внешне был человеком; и сами они внешне называются христианами.
Однако, как было упомянуто выше, когда та несущая заразу женщина прибыла в город, некоторые лица были введены в заблуждение ее лживыми рассказами. Но через несколько дней, когда святой Порфирий был извещен неким верующим, послал он за ней и расспросил ее, кто она и откуда, и какую веру имеет. И она признала как свою родину, так и то, что она принадлежит к манихеям. И, когда стоявшие вокруг нее возмутились гневом — ибо при нем было несколько благочестивых мужей, — воззвал святой муж к ним, чтобы они не возмущались, но с терпением увещевали ее первый и второй раз, следуя словам святого апостола (ср. Тит 3, 10). Затем сказал он женщине: “Отрекись, сестра, от этой дурной веры, ибо она от Сатаны!” Но она ответила: “Говори и слушай, и либо убеди, либо убедись!” И благословенный муж сказал: “Подготовься к завтрашнему дню и вновь явись сюда!” Тогда простилась она и удалилась.
Но после того как благословенный муж попостился и много молился Христу, чтобы он дал ему сил посрамить дьявола, подготовился он к следующему дню и призвал нескольких людей из благочестивых как священников, так и мирян, послушать диспут между ним и этой женщиной.
И наутро явилась женщина в сопровождении двух мужчин и такого же количества женщин: они выглядели молодыми и красивыми, и лица всех их были бледны;
Юлия между тем была уже в годах. И было их поведение скромно, а приемы кротки, но — как сказано — внешне были они агнцами, а внутренне яростными волками и ядовитыми тварями, ибо лицемерие во всех их речах и делах. И, держа в руках святые Евангелия и приложив крест к своему рту, пригласил их святой объяснить свою веру, и они начали говорить. И брат Корнелий, диакон, который искусно владел системой скорописи Эннома, по приказу благословеннейшего епископа отмечал все, что было сказано в диспуте, в то время как я и брат Бароха напоминали ему».
К сожалению, Марк не передает содержания манихейского учения. Он извиняет себя тем, что оно чересчур обширно; однако вполне можно предположить, что он, как и большинство христианских авторов, преднамеренно опустил описание манихейских воззрений, опасаясь, что дуалистические идеи приглянутся некоторым читателям. Вместо этого Марк продолжает свой рассказ: «И когда она в течение многих часов говорила многие бессмысленные вещи и возводила обычную клевету на Господа и Бога Всего, воспламенился святой Порфирий божественным пылом, когда он увидел, как Его, который заключает в себе все вещи как видимые, так и невидимые, поносит женщина, одержимая дьяволом и покорная его воле, и сказал он свой приговор ей в таких словах:
Бог, который сотворил все вещи, который единственный вечный, которому нет ни начала, ни конца, который прославлен в Троице,
он ударит твой язык и замкнет твои уста,
так чтобы ты не могла говорить дурные вещи!
И одновременно с приговором пришло наказание; ибо Юлия начала дрожать и меняться в лице, и определенное время, застыв как бы в трансе, она не говорила, но пребывала без речи и движения, с глазами, открытыми и устремленными на святейшего епископа. Но бывшие с ней, узрев, от чего она страдает, были весьма напуганы и пытались пробудить ее дух и пели ей в уши заклинания, но не произошло от этого ни речи, ни понимания. И после того как она некоторое время пробыла в оцепенении, дух покинул ее, и она удалилась во тьму, которую она почитала, считая за свет». Епископ Порфирий позволил подобающим образом похоронить старую женщину. Марк говорит, что «он был исключительно участлив»!
Затем наступил черед сопровождавших Юлию. Они признали свое заблуждение. Говорится: «Но святой муж повелел им проклясть Мани, родоначальника их ереси, по имени которого они зовутся манихеями, и после того как он много дней наставлял их, он принял их в святую католическую церковь» (Марк Диакон, Житие Порфирия, §§ 86–91).