- Очистить палубу, лево на борт. Ставить фок и грот мачты. Абордаж левым бортом, - и только после этого он снизил голос и сказал,- Человек за бортом, - посмотрел на реакцию капитана, надеясь, что Корцезо возмутится наглости юнца, командующего его судном. Однако кэп безразлично смотрел вдаль.
'Нинья' стремительно набирает скорость, разрезая волны. Кажется, что за двое суток дрейфа корабль застоялся как ретивый жеребец в стойле, а сейчас, по первой команде наездника, сорвался на галоп. На скорости в десять узлов судно, разрывая пополам огромные волны, несется прямиком на терпящих бедствие. В какой-то момент большая часть команды и праздных зевак, находившихся на палубе, решили, что каравелла накроет своей огромной массой это нечто, издали напоминающее лодку. Слаженные действия матросов и быстрое выполнение команд, поступавших с верхней палубы сотворили чудо. Лачуга с людьми выскользнула из-под каравеллы и прошла вплотную по левому борту. Абордажная команда зацепила крюками и баграми терпящих бедствие, и в считанные секунды люди оказались на палубе, а уже в следующее мгновение набегающая волна разбила утлое суденышко о борт корабля. На палубу подняли трёх мужчин и одну молодую девушку.
Полуобнаженные тела спасенных людей закутали в накидки и препроводили на камбуз. Пабло обратил внимание на необычайно красивое лицо девушки, а еще его заинтересовали яркие узоры по всему телу и на лицах у мужчин.
Почему морская вода не смыла рисунки на их телах? Эти мысли были мимолетны, и стоило ему повернуть голову от гостей в сторону моря, он сразу переключился на командование кораблем. Увеличивавшиеся волны заставили принять решение направить судно в открытое море и лишь к утру возвращаться назад. Это место, где развивались события по спасению терпящих бедствие, было отмечено на карте. Отойдя несколько миль от берега, судно легло в дрейф. Ожидания штормовой ночи не оправдались, и уже к 20.00 установился полный штиль. Пабло распорядился накрыть ужин в большой каюте, и туда же доставили спасенных людей.
В дальнем углу, за столом в виде подковы, сидел вахтенный матрос. Все его одеяние абсолютно белое, как будто он готовился к параду с участием королевских особ. Постоянно ёрзая на стуле, он пытается оказывать всяческие знаки внимания одному из гостей, сидевших напротив него. Пабло от двери громко поприветствовал присутствующих. Матрос резко встал, а вместе с ним вскочили двое из гостей, высокие мужчины крепкого телосложения, на вид не более тридцати лет. С плеч у них соскочили матросские сюртуки. Взгляду открылись синие орнаменты на руках и груди мужчин, так как куски кожи прикрывали только некоторые участки их тел. Вслед за ними поднялся и еще один гость. Это коренастый, не по годам сложенный мужчина, на вид лет пятидесяти, но на голову ниже своих спутников. Приветствуя входящего, он даже не пошевелил головой, а лишь кулак правой руки прижал к области сердца и закрыл глаза на мгновение. Рисунок на лице и видимых участках тела сразил Пабло так, что он, забыв о приличии, начал рассматривать цветные узоры. Четвертый их спутник остался сидеть неподвижно, укрытый с головой сюртуком. Матрос поспешил представил гостям боцмана как человека, фактически командующего судном и умело спасшего их из морской пучины. Эти слова отвлекли Пабло от ярких и непонятных узоров. Он представился.
- Боцман испанского фрегата 'Нинья' Пабло Писарро.
Только лишь в этот момент он вспомнил, что одним из спасенных ими была стройная девушка.
Матрос представил гостей. На борт 'Нинья' взяли вождя племени туземцев Потато, Лодобо, с его дочерью Досиго и двумя воинами.
- Земли Потато простираются на сотни миль вдоль морского побережья. Это лучшие земли и племя защищает их на протяжении сотен лет, - матрос закончил говорить, а вождь одобрительно кивнул. После этого матрос повернулся лицом к Пабло и заявил, что у него вахта. Замешательство читалось на лице боцмана. Однако вождь протянув свою руку к Пабло и крепко сжав запястье его левой руки, на ломаном испанском сказал.
- Говорите, и я вас пойму.
Все расселись вокруг стола и кок подал ужин. Боцман собрался произнести приветственную речь, но слова застряли у него в гортани. Сидевшая напротив него Досиго, сбросила с себя накидку и взору открылись роскошные черные волосы, правильные черты лица и большие, голубые глаза. Из одежды на ней остался ее кожаный корсет, иначе это и не назовешь. Кусок кожи, туго опоясывающий стан девушки от бедер к груди. Непроизвольно у Пабло вырвалось. - Не может быть. - И он качнулся в сторону девушки. Вверх над столом взметнулась рука воина, и это вывело боцмана из ступора. Ему пришлось извиняться перед гостями, а ужин прошел в полном молчании. Кок, видавший ранее иноземцев и знавший их горячие нравы, к столу не подал столовых приборов, а все продукты были нарезаны мелкими кусками. Боцман, сообразив, что кок это сделал не просто так, стал руками брать со стола пищу, за ним последовали присутствующие. По окончании трапезы гости поведали Пабло, что на их земле расположено селение испанцев, и находится оно на берегу бухты 'Пота-тау', возле которой их и спасли. Зайти в бухту можно только в течении двух часов в полночь и полдень, во время прилива, на высокой воде, как сказал пожилой мужчина. Да кроме него никто из гостей больше не смел раскрыть рта.
От мужчин, которых Пабло для себя определил как воинов, исходило какое-то напряжение, и он из любопытства решил проверить действительно ли он прав относительно молчаливых спутников вождя. С этой мыслью наклонился в сторону мужчин и выбросил правую руку за салфеткой, лежавшей на столе, перед Лодобо. Даже глаза Пабло не успели зафиксировать момент, когда в его предплечье впились две смуглые и сильные кисти спутников вождя, и только сильная боль пронзила все тело. Через мгновение вождь вскинул свою руку вверх, издал какой-то гортанный, сиплый окрик, и в этот же миг предплечье Пабло освободилось от оков, а кисть безжизненно рухнула на стол.
Вождь принес извинение за своих воинов. Пабло кивнул в ответ, но под столом еще некоторое время разрабатывал больную руку. В голове промелькнула мысль. - Чтобы сделали эти воины, если бы их не остановил вождь?
Он еще долго разговаривал с гостем, очень даже сносно понимая его ломаный испанский. Остальные присутствующие за столом по-прежнему молчали. Девушка поднялась со стула, при этом упала на пол матросская накидка, прикрывавшая все это время ее бедра. Она пошла осматривать каюту. Пабло украдкой бросил взгляд на нее, а потом перевел его на спутников вождя. Еще с большей силой заныло правое плече, Пабло непроизвольно отодвинул свою лавку подальше от гостей.
Юноша обратил внимание, что мужчина рассматривает находящееся в верхнем правом углу крест с распятием. Жестом предложил подойти поближе. Индеец одобрительно кивнул на предложение и последовал за ним. Возле распятия Пабло начал рассказывать гостю, что это на кресте распят сын божий Иешуа, который принял мучения за грехи людские, а рядом в образах находятся лики святых. Лодобо осмотрел висевшие на стене иконы, вглядываясь внимательно в лица смотрящих на него изображений. Резко развернулся к распятию, протянул в его сторону указательный палец и закричал, Бакаку- Ба-ка-ку. Пабло в полном недоумении повернулся к нему и в этот момент за собой услышал нежный, мелодичный женский голос, что-то произнесшем на непонятном языке. Девушка словно осеклась и перешла на трудно разборчивый испанский, сбиваясь и постоянно произнося непонятные слова. Запинаясь, пытается перевести сказанное на испанский, нежный голос окутал Пабло какой то завесой и несколько секунд он вообще не мог сосредоточиться на содержании речи, льющейся из уст незнакомки. Только прикосновение ее ладони к руке вывело юношу из оцепенения, и он понемногу начал понимать, что гостья пытается ему объяснить.