Ситуация была патовая. Они не могут меня пытать в настоящем мире, но и мне не вырваться из сна без их позволения.
— Пожалуй, я вам кое-что покажу интересное.
— Мы об этом не знаем? — вежливым тоном поинтересовался Игорь Сергеевич.
— Надеюсь… Вам что-нибудь известно о тайном искусстве борьбы, под названием гачимучи?
— Гачимучи… — задумчиво произнес Стервятник, словно пробуя незнакомое слово. — Впервые слышу.
— Хотите попробовать?
Он удивленно уставился на меня, однако я не стал дожидаться его ответа, а просто щелкнул пальцами. На лужайке образовался боксерский ринг, вокруг которого собрались аплодирующие сельчане из Прошкиной деревни, а оба моих тюремщика оказались в его центре одетые в кожаные плавки с молниями и прочую БДСМ-амуницию из ремней и заклепок, названия которой я не знал, но постоянно видел в мемах. Стервятнику на голову я «надел» черную маску с прорезями для глаз, а вот Игорь Сергеевич получил розовые заячьи ушки из плюшевой ткани.
Не знаю, какие там у них используются команды для начала боя, а потому я просто произнес «Поехали!» и матч начался. Оба участника ошеломленно стояли на месте, но я мысленно представил, как они сходятся в схватке и их неудержимо потянуло друг к другу. Игорь Сергеевич поздно среагировал и оступился, упав на живот. Действие тут же переместилось в партер. Стервятник занял позицию сверху.
— Прекрати! Немедленно! — донеслось с ринга.
— Мы только начали! — ответил я и сделал еще одно мысленное усилие. На ринге появились две сногсшибательные красотки в купальниках. В их руках находились пластиковые бутылки с подсолнечным маслом, из которых они начали обильно поливать борцов.
Игорь Сергеевич воспользовавшись изменившимися условиями, ловко выскользнул из-под Казимира и ухватился за его кожаные трусы. Вторая рука взялась за прорези в маске на его голове. Бросок!
Не знаю, пытались ли они внутреннее сопротивляться моей фантазии, однако очень скоро они порвали друг на друге одежду, и их блестящие от масла тела предстали перед зрителями в чем мать родила. Полицейский, несмотря на разницу в росте, медленно одерживал вверх, не давая своему напарнику выбраться из-под него.
— Ты пожалеешь об этом! — процедил Стервятник сквозь зубы.
— А теперь главная изюминка нашего шоу, господа! — объявил я зрителям, — Сейчас мы узнаем, что в этом уникальном виде спорта делает победитель с проигравшим!
Казимира резко раскорячило в известной позиции, а Берия, который остался облачен лишь в розовые заячьи ушки, угрожающе начал приближаться к нему сзади. Сообразив, что сейчас произойдет, оба взревели не своими голосами.
К сожалению, а может и к счастью, процесс резко прервался, так и не дойдя до финального действа. Пространство вокруг меня схлопнулось, и я снова оказался в полной темноте и неподвижности.
Жестоко? Отвратительно? Может быть. Но я убивал этой выходкой сразу двух зайцев: рисовал в своем сознании возможный компромат на этих двоих, который я, надеюсь, смогу потом распечатать; а также пытался их довести до белого каления, чтобы им захотелось убить меня, или хотя бы разбудить. Мало какой гетеросексуальный мужик захочет себе представлять такое даже во сне. А уж участвовать в этом…
Жаль, что с исчезновением этой сладкой парочки исчезло и то небольшое пространство, в котором я себя ощутил настоящим волшебником. Я бы не отказался сварганить себе на все согласную голенькую Ангелину и завалиться с ней в бассейн. В этом сне все чувствовалось как наяву. Кстати, я до сих пор ощущаю себя, хоть и сплю в реальности. Значит ли это то, что процедура внедрения в мой сон еще не закончена? Эх… Похоже они не станут меня убивать.
Едва я подумал об этом, как передо мной появился Берия в полицейской форме. На этот раз он предусмотрительно был один. Ну ничего, сейчас ты узнаешь на что способен одинокий мужчина после удаления двух пар нижних ребер. Я уже мысленно приготовился провести ему эту операцию, как он испуганно схватился за бока и выдавил из себя:
— Стой!
— Чего тебе?
— Предлагаю сделку. Я отвечу на любые твои вопросы, взамен ты ответишь на один мой!
Так-так. И что мне это дает? Все равно меня за согласие сотрудничать никто не разбудит и не убьет. Поставить ему условие умертвить меня за полученные ответы? Но они сто процентов кинут, да еще и окончательно поймут, что я сам стремлюсь умереть. Ладно, попробуем кое-что. Все-таки, условия здесь ставлю я, как бы это странно не выглядело.
— Я хочу услышать твой вопрос, а уже потом решу, соглашаться или нет.