— Передай ему мою огромную благодарность, а также то, что он может рассчитывать на меня в любое время.
Нищий поклонился и растворился в толпе, а я, все еще не веря в такую удачу, направился в банк и поместил всю это дело в ячейку. Может попрошайки и не видят в этом ценности, но не я. Конечно не исключено, что в один прекрасный день нищие меня могут слить, но об этом я буду думать позже.
Что касается встречи с графом, то он на удивление приветливо воспринял мое вмешательство в свои труды, а несколько сюжетных ходов привели его в неописуемый восторг, особенно мой краткий пересказ сериала "Великолепный век", который мне пришлось в свое время урывками посмотреть из-за родителей и бабушки. Это был святой ритуал в нашей семье, а я тогда еще не имел отдельного жилья. Его тематика сильно подходила под то направление, которое мы выбрали с Полухиным для его будущего шедевра.
— И пожалуйста, граф. Побольше динамики, эмоций и интриг, да так, чтобы читателя пробрало до глубины души.
— Я попробую! Вы не думали сами начать писать?
— Нет, спасибо. Склад характера не тот.
— Я бы поставил вас в соавторы!
— Не стоит. Пусть это будет только вашим творением!
Ишь ты, хитрый. Да он меня потом заколеблет своими визитами, а мне бизнес делать надо.
На этой ноте мы и распрощались. Остаток времени я посвятил дрессировке ребят, сводил их к парикмахеру, поработал с культурой общения, а заодно показал им их новенькую форму, которой они остались относительно довольны. Торговец постарался на славу.
Ну и напоследок немного застращал своих тринадцатилетних миньонов тем, что любое их попрошайничество сразу всплывет и следом произойдет увольнение. Пришлось показать небольшой фокус для самых недоверчивых.
— Гоша. — я положил руку на плечо смуглого парнишки вороватой наружности. — Хочешь я скажу, что ты кушал на завтрак?
Два десятка пар глаз устремились на меня с недоверием.
— Скажите.
— Голубцы у Митришны. Еще ты украл у нее стакан компота. Это, конечно, дело ваше. Но если на вас пожалуются — уволю сразу. Ясно? И вообще, не стоит пакостить в местах, в которых вы часто появляетесь.
По отвисшей челюсти парня остальным стало понятно, что я попал в точку.
— Как вы это сделали, дядя барон? — загалдели они на перебой.
— Это мой секрет. — улыбнулся я. — Но если вы примените все, чему я вас научил, воровать и клянчить вам больше не придется. Денег мне не жалко за хорошую работу.
Оставалась только встреча с отцом Иннокентием, и вот она меня расстроила. Но обо всем по порядку.
Светлослободская церковь находилась на другой стороне Зарянки, в одном из далеких районов города под названием Светлая слобода, как ни странно. Скорее это даже был не район, а город в городе, ярко выделяющийся своей старинной архитектурой. Как мне поведал извозчик, Дарград начинал строится именно отсюда. Большинство зданий имели стиль, сильно напоминавший готический — монументальные здания с жесткими геометрическими линиями и вездесущими остроконечными башенками, которые старались напихать куда только можно. Все это великолепие могло смотреться намного лучше, если бы не крайне ветхое состояние строений. И судя по всему, реставрировать их в ближайшее время никто не собирался. Но в целом, местное окружение выглядело крайне необычно, словно в другую страну пропал.
Отец Иннокентий принял меня, что называется, хлебом-солью. Все-таки он имел определенный статус здесь, что-то вроде заместителя главы церкви. Так что у него обнаружились вполне себе неплохие покои, в которые мы и уединились для разговора.
— Вот почему, Акакий, к тебе притягивается все необычное? — произнес он.
— Э-э… В смысле? — удивился я.
— Да все! Твоя судьба, касание дланью божьей, аристократическая кровь.
Хм… К чему он клонит? Никак пенициллин открыл? Думаю рановато.
— Вот и сейчас. — продолжил он. — Нет бы ты меня про обычного больного спросил!
— А этот необычный? — я спинным мозгом почувствовал, что меня ждет глубокий облом.
— Еще какой необычный! Отправили его на лечение в Синеводский монастырь, что в верховьях Зарянки. Место труднодоступное, богом отмеченное.
— Погодите… Его что, увезли в другой город? — ошалел я.
— То не город, Акакий, а остров. А монастырь, что на нем покоится давнюю славу имеет. Самая неприступная крепость королевства нашего. Ходит молва, что никто ее так взять и не смог!
Твою мать… Получается для того, чтобы пощупать деда, мне надо проникнуть хрен знает куда?
— А в него гостей пускают?
— Да ты что! Монастырь, он на то и монастырь, что всякому туда вход запретен. Впрочем, если обет примешь на год, то милости просим.
— Спасибо. — пробормотал я. — Это не мой вариант.
— А чего тебе дед тот дался? Молва идет, что бесы в него вселились.
Мда… Приплыли. Я пошарил по столу глазами и обнаружил чистый лист бумаги и чернильницу с пером. Карандаши, видимо, у церковной братии не в почете.
— Можно?
— А чего нельзя.
Недолго думая, я нарисовал пару символов, что чертил дед во сне, и развернул изображение Иннокентию. Тот аж побагровел от ужаса, схватил листок и с размаху его впечатал в знакомое святое писание, лежащее тут же. На моих глазах бумагу объяло пламя, и она мгновенно исчезла.
— Никогда, никогда не показывай мне больше этого.
— Объясните? — запротестовал я.
— Никаких объяснений! Тебе лучше уйти, Акакий.
Да что это с ним?
— Дядя Иннокентий…
— Уйди, прошу.
— Я не хочу с вами ругаться.
— Я и не ругаюсь с тобой, но отныне вход в эту церковь тебе запрещен. Ты знаешь, что я должен сделать сейчас? — и не дождавшись моего ответа, священник ответил сам. — Инквизиторам доложить должен!
А вот это совсем не входит в мои планы.
— Доложите?
— Нет. — но из-за тебя мне теперь замаливать грех долго придется. — Уходи.
Я не стал испытывать судьбу и покинул храм. Однако не нравится мне все эта хрень, еще и отношения с хорошим человеком испортил. А как листочек-то полыхнул! Может это и вправду как-то с демонами связано? Или вообще с тем самым забытым богом, о котором я впервые услышал на Зеленом острове?
Последняя версия и впрямь была стройной. Кажется, местный боженька всеми силами скрывает следы своего братца. Но зачем? Неужели боится потерять свой электорат? Ну ничего, я обязательно докопаюсь до истины. Блин! Как неловко с Иннокентием вышло. В расстроенных чувствах я поймал карету и двинулся обратно в гостиницу. Печально все это, конечно… И загадочно.
Ладно. Попробую его позже навестить, может успокоится. Завтра у меня важный день — вечеринка у Коробейниковых, от которой будет зависеть очень многое. Начиная с первого выпуска моей газеты и заканчивая доступом к телу Ангелины. И пусть мне повезет!
Глава 7
Роскошная карета остановилась на одной из окраин Дарграда перед воротами великолепного замка. Такого мне видеть еще не приходилось — размахами он совсем немного уступал королевскому.
Я выбрался наружу первым и подал руку Ангелине. Девушка выглядела великолепно! Ее ярко-красное платье не походило на привычные мне средневековые наряды, и имело высокий разрез, который при ходьбе на мгновение открывал вид на длинную и стройную ножку, облаченную в лакированные сапожки.
— Волнуетесь, барон? — девушка оценила мой жест и улыбнулась.
— Так, немного… — я с интересом рассматривал столпившееся у громадных ворот бесчисленное множество важных гостей. В глазах пестрило от ярких нарядов и количества драгоценностей. Впрочем, я уже видел что-то подобное в своих видениях, когда сканировал волосы Ангелины, но там это происходило в более мелком масштабе.
— Держите. — она извлекла из лифа два маленьких синих жетончика из толстой бумаги, напоминающей картон. — Это наши пригласительные.
Мы прошли внутрь замка на дворовую территорию. Мой рот постоянно стремился самопроизвольно открыться, поскольку я прекрасно понимал, сколько это все стоит. Например, аллея из памятников статным мужчинам и красивым женщинам в исторических одеждах, которые были раскрашены в правильные цвета, из-за чего выглядели как живые. Это великолепие окружали арки из живых цветов, фонтаны и яркие фонари, от которых было светло, как днем.