Возможно, меня все еще пока принимают за выскочку, судя по поведению этого важного хлыща, но меня сейчас меньше всего беспокоит, что какой-то там генерал не захотел со мной общаться. Скоро им придется со мной дружить, или, по крайней мере, не воротить от меня свои лощеные морды.
Так что до парома, который осуществлял переправу до острова, мы доехали без приключений. Встречные кареты, завидев государственные цвета, просто уступали дорогу и терпеливо ждали разъезда.
Место, на котором находился монастырь, мне очень понравилось. Берега реки в этих краях было исключительно красивым и напомнило мне низовья Енисея в тайге, в тех местах, где не было больших поселений, а все еще царила дикая природа. Я как-то бывал там однажды в пору своего студенчества. Только тогда насладиться видами мешали комары и сырая погода, а здесь края были теплыми, да и стояла еще ранняя осень.
Сам паром" оказался небольшой деревянной лодкой, не позволявшей разместиться на ней каретам, а потому сопровождающие бойцы остались на причале в небольшой деревеньке с одним единственным постоялым двором. К острову поплыл только я и тот самый генерал, в компании монаха, который и правил лодкой. Примечательной особенностью оказался цвет воды — насыщенно-синий, из-за чего место и получило свое название. Естественно этому сопутствовала легенда о слезах святого великомученика, которые и придали такую окраску реке, как пояснил мне паромщик. Я был уверен, что это связано с какими-нибудь местными водорослями, или горной породой, но умничать не стал.
Монастырь оказался местным чудом света. Я был уверен, что увижу каменные стены и купола, а увидел посреди реки громадный цельный камень, размером с торговый центр. Абсолютно гладкий кусок вертикальной скалы, без возможности на него подняться. Понятно теперь, почему его никто не взял! Да его пушками не расстрелять! Нет стен — нет проблем. Мы сделали полукруг, и с другой стороны этого величественного монумента, я увидел дверь на высоте четвертого этажа. Перед ней располагалась деревянная конструкция, которая оказалась подъемником. При нашем появлении он пришел в движение и сверху опустилась корзина, в которую мы с генералом и забрались.
Чего-то местный боженька не реагирует на вторжение. Уснул что ли? Сейчас вот как хряпнется эта деревянная хрень в воду, а в реке в этот момент будут случайно проплывать пираньи какие-нибудь…
Но нет. Мы благополучно выбрались наверх, где нас встретил поджарый монах с крючковатым носом. Одет он был как и паромщик, но на рукавах сутаны измелись две белые вертикальные полосы.
— Славься боже. Чем обязана наша скромная обитель такому визиту?
— Славься. — ответил генерал, и это были его первые слова за всю дорогу. — Распоряжение короля, ознакомьтесь.
Он протянул монаху бумагу, и тот начал ее внимательно читать. С каждой строкой его лицо становилось мрачнее, и мрачнее. Вот мне даже интересно, откуда они знают, что меня нельзя пускать к деду? Ну не верю я, что им бог на ухо нашептал. И интересно еще, как они будут выкручиваться? Король — это не хрен в стакане, и просто так не отмажешься.
— Больной изволит спать ежечасно. — наконец-то ответил тощий. — Боюсь, вам не удастся с ним поговорить. Покойствует беспробудно, с самого своего приезда.
Генерал повернулся ко мне и вопросительно поднял бровь. Ну уж хрена! Я взял из рук монаха бумагу и тыкнул пальцем в строчки:
— Вот, святой отец, здесь черным по белому сказано: "допустить барона Флюге ге Хаймена в покои и предоставить единоличную беседу". Вот бумаги, подтверждающие, что я и есть тот самый Флюге ге Хаймен, а вот подпись Его величества.
— Со спящим, значит, изволите говорить? — сузил глаза он, и мне этот взгляд жутко не понравился. Сейчас подлянка будет, по любому.
— Со спящим. — твердо ответил я.
— Ожидайте. — он отошел вглубь скалы и подозвал к себе еще одного монаха, а затем начал ему что-то нашептывать на ухо.
Сдается мне, что дед на самом деле не спит, но сейчас точно заснет, готов поклясться. Истерику я, конечно же, по этому поводу устраивать не буду. Собственно мне с ним не говорить надо, а потрогать.
Настоятель монастыря продержал нас на пороге около пятнадцати минут, а после того, как отправленный им в недра скалы монах вернулся и утвердительно кивнул, снова подошел к нам. Не палитесь ни разу, ага. Поди вкололи ему конскую дозу священного димедрола, а теперь и гостя можно впустить.
— Следуйте за мной. Только вы один! — строго произнес крючконосый. — Часа вам хватит?
— Вполне. Амулетик не дадите?
— Что еще за амулетик? — опешил настоятель.
— Ну он же одержим демонами, не так ли? — съязвил я.
— Здесь место святое, богом отмеченное. Нечисти ходу нет! — мгновенно отвертелся он.
Меня привели в темную келью. Моих любимых фонариков в монастыре не было вообще, а вот факелов — сколько угодно, но выглядело это в высшей степени мрачно. Покои деда представляли собой квадрат три на три, с невысоким потолком и все теми же стенами из цельного камня. В комнате не было ничего, кроме травяного матраса и парочки икон, перед которыми горели пять свечек. Вот и вся обстановка. В самом углу лежанки у стены сладко спал свежий и румяный Клим Непревзойденный, и на больного, ну никак не тянул.
— Покиньте комнату. — произнес я. — Когда будет нужно — я вас позову.
Настоятель слегка скривился, но спорить не стал и закрыл толстую деревянную дверь с узким окошком снаружи. Недолго думая, я набросил на эту щель свою курточку и полностью отгородился от посторонних глаз.
Ну-с, приступим!
Я уселся на край матраса и дрожащими от волнениями руками прикоснулся к деду.
Темнота! Ни перемотка, ни воспроизведение не работали, словно кто-то отключил все кабеля. Но это против правил! Боги не могут вмешиваться в чужую игру!
— Здравствуй, Антон! — перед глазами полыхнуло красное пламя, и я увидел парящую в воздухе фигуру. Ту самую, что видел в атфериксе. Вот только на этот раз мне удалось удержать свою руку на месте.
Глава 10
— С кем имею честь общаться? — я попытался скрыть из голоса волнение. Вроде мужик не агрессивный, приветливый даже.
— Мое имя тебе ничего не скажет. Пока что… Называй меня Забытый, Покинутый или Тот, Кого Нельзя Называть…
Последняя фраза почему-то меня рассмешила, но я сдержался. Пафоса этому типу не занимать. Но, кажется, я понял кто передо мной!
— Ты третий бог Вестландии?
— Да, Антон, и не только Вестландии! — он залихватски откинул капюшон с головы и предо мной предстал жутко татуированный тип со светящимися глазами. Его можно было бы назвать симпатичным, если бы не множественные рисунки на лице и жутко суровое выражение лица. Впрочем, чего я стараюсь? Если это бог, то он может принять любой вид.
Повисла неловкая пауза.
— И?
— Что "и"? — удивился он, и как-то сразу перестал казаться грозным.
— Я про нашу встречу. Ты ведь меня позвал тогда в лаборатории академии.
— Чего ты хочешь? — он снова постарался выглядеть максимально круто, и воздел руки. — Ты ведь сюда пришел не просто так?
Меня сейчас плюшками обсыпят? Ну я, так-то, не против.
— Чего я хочу? Вернуть своего бога, сундук атфериксов, дворец на берегу теплого моря, вечную жизнь и молодость. И эльфийскую принцессу Кею Син Т'яминаль под бок. Ах да, еще победить в божественной игре.
— Я все тебе это дам, кроме первого. А последнее тебе больше и не понадобится.
Так-так, а вот это интересно.
— Полагаю, что это будет не бесплатно?
— Тебе всего лишь нужно принять меня своим богом. А дальше наше могущество будет только расти. Вместе мы покорим этот мир!
Вот что-то я не верю, что могущество само по себе будет расти. Похоже в этом контракте не озвучен мелкий шрифт.
— А поподробнее можно? Каким образом это произойдет? И зачем тебе нужен я? Я тоже сойду с ума, как и этот дедушка?
— Он слаб! — повысил голос бог. — Его душа не выдержала моего присутствия. А ты другое! Идеальный сосуд для моей искры! Сущность Игрока способна выдержать присутствие бога, и не сойти с ума. Узри же!