— Меньше таблом светить надо.
Эээ… Выходит меня кто-то узнал в газете по фотографии с Макаровой? Но кто? Феофан, если только… Так я его отправил на остров. Неужели, туда кто-то привез мою газету из Дарграда?
Я прикинул расстояние до столицы, время, которое требуется для поездки туда-обратно, и понял, что все прекрасно укладывается.
— Это получается, что некий господин "N" узнал меня по фото, затем уехал домой на остров и отдал газетку Феофану? А пока я кувыркался с Вероникой, тот снова приехал в Дарград?
— Бинго!
— И что, этот придурок сразу рванул к королю?
— Угу. Андроныч же не привык, чтобы ему в горло ножом тыкали, а ты его унизил. Ну а так он донес на тебя, и, вроде как, свою задницу прикрыл. Король его, конечно, по головке не погладит за старые грехи, но глаза закрыть может на такие мелочи, ради информации об особо опасном преступнике.
— Но это значит, что Берия тоже под суд попадает? Его же сразу тряхнуть должны были, когда узнали что я дурачок, и никак не могу быть бароном!
— Уже тряхнули. Иначе бы никто не узнал о таджикских монахах, что могут легко и непринужденно перемещаться по всему миру.
Во дела! Выходит там у них полный кавардак твориться? Двадцать тысяч за голову, это тебе не хухры-мухры.
Блин! А как они объясняют, что я жил с младенчества на Зеленом острове, и одновременно учился в Таджикистане? Это в какой период времени своей жизни я бы успел тайное искусство освоить? Они что, все в кучу собрали, и правду и ложь?
У меня похолодело в груди. Это же они так и Иннокентия подтянуть могут! Он ведь больше всех со мной общался.
— С ним все в порядке, он в безопасности. Ты плюсы давай от этой информации ищи.
— А чего их искать? О Проныре здесь ни слова, а значит никто, кроме братьев, до сих пор не знает, что я умею не только далеко прыгать, но и менять внешность, а еще воскресать.
— Сообразительный, однако. Иди уже, тебя нищие заждались.
Уже через час меня доставили к Безликому, и здесь меня ждал очередной сюрприз. В его покоях, преспокойненько обедали… Парамон и Иннокентий.
— Здравствуй, Проныра. — хохотнул Константин.
— А это кто? — произнес неуверенно печатник.
— Мы встречались? — священник прищурил глаза, но по всей видимости не смог вспомнить плохо запоминающееся лицо моего второго "я". Он и видел-то меня таким всего однажды.
Король нищих им не ответил, давая возможность мне самому решить, как поступить дальше: раскрыться, или пока оставить все как есть.
— Выйдем? — предложил ему я.
Он молча кивнул головой, и направился к двери. Едва та захлопнулась, и мы оказались в коридоре, как я накинулся на него с вопросами:
— Может расскажешь мне, что тут вообще творится?
— Это брата моего благодари. Он вовремя сообразил, чем все может закончиться и вытащил священника из-под удара инквизиции. Ну а печатник твой вцепился зубами в типографские станки, и сказал, что мы их заберем только через его труп. Владу показалось, что ты не будешь в восторге от такой идеи, поэтому он притащил его сюда вместе с твоим имуществом, и объяснил, что ты скоро появишься.
— А с чего вы решили, что Иннокентий под ударом? — поинтересовался я, хоть и понимал, что они грамотно поступили.
— Так мне известно, в каких он отношениях с тобой. — удивился Костя. — Он с самого острова к тебе трепетно относится. Это знают все его жители, в том числе и тамошний помещик. Ты, кстати, в курсе, что все началось именно с него, а не со смерти твоего друга? Едва король вернулся в Дарград из нашего замка, как он сразу к нему на аудиенцию и побежал.
— Уже в курсе… — пробормотал я.
— В любом случае, его бы допросила инквизиция, а он, как служитель церкви, не имеет права соврать на Священном писании. Но надо отдать должное, Иннокентий до сих пор считает, что ты посланник божий среди людей и не верит, что тебя вел злой умысел.
Вот же понеслась… Я все больше и больше понимал, в какую заварушку влез. Одно дело планировать что-то в теплом и уютном кабинете, и совсем другое видеть, как одна ниточка тянет за собой другую, вываливая все новые и новые подробности.
Но ясно точно — теперь медлить нельзя, иначе неизвестно, что еще на меня накопают и какие параллели проведут. Так не долго и на Николая-стражника выйти, а если он расскажет про барона и мошенника с рынка, а также про то, как я являлся к нему с того света — вообще хана.
— Что решил?
— Думаю, им не стоит знать о Проныре. — ответил я. — По крайней мере, Иннокентию точно. Он преисполнен веры в меня, и пусть все так и остается. По крайней мере, пока я не пойму, что он готов поддержать наш план.
— Дело твое. Я тебе тут одежду прикупил на барона. Надеюсь, что с размером угадал.
— Красавчик. Светлая голова. — оценил его жест Локи.
— Знаю. Продуманный мужик.
— Спасибо. А что говорит обо всем этом мой печатник?
— Он считает, что все это политические козни и клевета. — рассмеялся Безликий. — Говорит, что не может быть такой человек, как барон преступником, а дело полностью сфабриковано.
Ну, Парамон, ну, отчаянная голова…
— Хм. А ты чего, кстати, перед ними без маски ходишь? Не боишься, что они тебя раскроют, если откажутся во все это ввязываться?
— Эти двое отсюда не выйдут. — непривычно жестко ответил Костя. — Либо они с нами, либо будут сидеть здесь, пока все не закончится. Извини, но я рисковать не собираюсь, тем более сейчас.
Блин! Как же он сейчас похож на своего брата… Но я прекрасно понимаю его позицию.
— А что с семьей Парамона? — забеспокоился я. — У него жена, дети
— За ними присматривают мои люди, можешь не переживать. Ну так что?
— Неси сюда мой новый костюм. — вздохнул я. — И у тебя здесь найдется душ?
— Найдется. — улыбнулся Костя.
Безликий мне выделил довольно опрятный кабинет, который мало гармонировал с подземельями, но зато прекрасно подходил для доверительной беседы. И пусть в нем совсем не было окон, зато мои любимые фонарики находились на месте, давая приятный и теплый свет. Я расположился за небольшим письменным столом и принялся ждать собеседника.
Первым стал Парамон. Едва его только привели ко мне, как он разразился неконтролируемым словесным потоком:
— Барон вы… то есть ты… то есть… Они пришли и говорят: "Мы забираем станки и материалы", а я им говорю…
— Парамон… — попытался я остановить его словесный поток.
— И значит они хватают меня, — не унимался он, — А я такой…
— Парамон! — мне пришлось повысить голос, и только после этого печатник замолк. — Ну, наконец-то! Давай я буду спрашивать, а ты отвечать?
— Да… хорошо…
— С нашими все в порядке?
— А я почем знаю? — немного обиженно произнес он. — Меня же не выпускают отсюда. А там жена у меня же детками… Знаю только, что Воробей не поверил, что вы преступник, а Арсения сразу сдуло, как ветром. Сказал, что ничего с вами… тобой общего не будет иметь. Я всем, кто ушел жалование взял смелость заплатить. Но газета наша больше — все…
Он грустно вздохнул, словно вместе с типографией потерял смысл жизни.
— Парамон, а хочешь, я тебя самым главным печатником сделаю?
— В Дарграде-то? Да как же такое возможно теперь? — произнес он обреченно, но я уловил в его голосе нотки надежды.
— Не в Дарграде. На всем материке. — улыбнулся я.
— Чего-о-о? — он раскрыл глаза так широко, что я уже представил, как они сейчас выпадут и покатятся по столу.
— В общем слушай, дружище. Ты когда-нибудь слыхал о Неизведанном крае?
— Байки все это! Якобы место райское, да только не верю я в такие сказки.
— Что если я тебе скажу, что это место существует, и принадлежит мне?
— Не брешете? — он с сомнением уставился на меня.
— Нисколько. — ответил я со всей серьезностью — И я его будущий король. Ты готов забрать семью, и поехать со мной? Но учти, сначала будет трудно. Придется все построить с нуля. Но даю слово: через полгода-год у тебя настанет совсем другая жизнь.