Первыми мы подписали договор с «Эльбрусом», владелец фирмы согласился на все наши условия — поставлять свой товар, десяток видов шампуня и три вида моющих средств, на условии полной реализации. Наша задача оставалась прежней — максимальная прибыль при минимальном обороте. Получив по факсу прайс-лист, я тут же просчитал цены. Результат меня порадовал, на оптовой продаже товара «Эльбруса» мы могли заработать от двадцати пяти до сорока процентов.
Владелец «Карда», второй фирмы-производителя, сначала выставил жесткие требования — полная предоплата за первые три партии поставки. Я предложил отцу ответить — сказать, что мы уже работаем с «Эльбрусом» на условиях реализации, и что цены там ниже. Уловка сработала, владелец «Карда» сразу понизил требования и согласился поставить первую партию лишь с половинной предоплатой. И нам нужен был статус единственного дилера обоих производителей в нашем городе. «Эльбрус» ответил согласием, важный пункт был внесен в договор. Владелец «Карда» выдал отказ, дав лишь устные заверения нашим пожеланиям. «Слова к договору не подошьешь», — подумал тогда я, но смирился, понимая, что и так получены максимально выгодные условия сотрудничества. Встал вопрос о складе. Не сильно мудрствуя, мы поехали на прежнюю базу. Ее возросшая активность сразу бросилась в глаза, функционировало уже около трети складов. Тут же мы наткнулись на плешивого «майонезника». Тот крался своей суетливой походкой от офиса к складу. Мы с ним поздоровались, мужичок пробурчал в ответ невнятное и, пряча за очками бегающие глазки, потрусил дальше. Как оказалось, после выдавливания из бизнеса компаньонов, дела у мужичка стали идти все хуже. Еще через полгода он быстренько распродал товар, закрыл склад и испарился с деньгами куда-то в деревню. Больше я его не встречал.
По старой памяти, мы с отцом зашли в гости к бывшим соседям — оптовой фирме по бытовой химии. У тех все было без изменения — занимали часть все того же огромного склада, торговали тем же товаром, оставаясь без видимого развития.
С арендой склада возникли проблемы. Нам нужен был маленький склад, площадью до ста метров, в наличии же были лишь склады от двухсот. Время поджимало, но вопрос неожиданным образом решился сам. После общения с руководством базы мы зашли к «сахарникам». Те вдвоем, как и прежде, располагались в своей тесной офисной комнатке.
При встрече все друг другу тепло пожали руки, начался разговор в стиле «что, да как и как идут дела». Юра, бравируя, сказал, что они в зиму с летних заработков купили магазин в другом районе города и открыли в нем вторую сахарную точку. Мы стали уважительно качать головами, отчего Юра сильнее разошелся и сказал, что чистыми за то лето они заработали шестьсот тысяч. «Неплохо», — подумал я, прикинув, что за такие деньги как раз можно было купить парочку новых двухкомнатных квартир метров в семьдесят каждая. О своих жалких двадцати пяти тысячах даже не хотелось вспоминать. Юра с барского плеча тут же обмолвился, что места в купленном магазине много, и он мог бы несколько десятков метров сдать нам в аренду с оплатой лишь фактически занимаемой площади. Хорошее предложение. Мы согласились.
Весна в том году случилась довольно ранняя. Припекающее солнце быстро очистило дороги ото льда и снега. Температура даже ночью держалась выше нуля, талые ручьи бежали круглосуточно. Первым, сразу после праздника 8 марта, приехал пятитонник от «Эльбруса» и привез четыре поддона с товаром. Мы с отцом с азартом взялись за выгрузку и за полтора часа занесли на руках все в магазин. Я пребывал в состоянии эйфории — работа началась! Через неделю приехала и машина от второй фирмы. Мы оплатили ей половину поставки, и на руках у нас осталось чуть больше пяти тысяч рублей. Как раз на жизнь на месяц.