Ник уже думал об этом. Раньше он не решался произнести эти слова, но теперь понял: он остался совсем один.
– Мои родители погибли, когда мне было семнадцать лет. Автокатастрофа.
Отец врезался на автомобиле в шестнадцатиколесный грузовик. Останки родителей невозможно было опознать…
– Мы с Сэмом остались одни. Кроме него у меня никого не было.
Стоули отвернулся, потом положил руку Нику на плечо и снова вздохнул.
– Я сделаю все, что смогу. – Его голос стал мягче. – А теперь уходите отсюда. Идите домой. Вам тут делать нечего, а мне нужно работать, иначе у нас обоих будут неприятности.
Ник уже собирался выйти из участка, когда кое-что вспомнил и остановился. Спросив у одного из полицейских, куда направился Стоули, он пошел за ним и нашел детектива с телефонной трубкой в руке.
– А что насчет моей обуви?
Стоули не заметил, как Ник подошел, и удивленно обернулся.
– Что?
– Моя обувь, – повторил Ник. – Я был обут в черно-оранжевые найковские кроссовки. Вы их нашли?
Детектив не ответил.
– Вы их вообще искали?
– Специально нет, но мы внимательно осмотрели всю территорию до парка бухты Эллиотт, где вы очнулись. Возле пристани. – Он задумчиво посмотрел на Ника. – А что?
– Вам это не кажется странным?
– Может быть, человек, напавший на вас, бросил их в воду и они утонули.
Ник подумал над словами детектива.
– Да, это возможно.
Он снова вышел в коридор.
– Послушайте! – крикнул Стоули ему вслед. – Если что-то вспомните, сообщите мне как можно быстрее. Хорошо?
Глава 10
Ник забыл о том, что собирался пообедать с Лорой Дейли. Есть не хотелось, да и сейчас ему было не до работы в «Сиэтл телеграф». Он как раз спускался по стертой бетонной лестнице полицейского участка, когда зазвонил его мобильный телефон. Моросил дождь, и Ник спрятался под старым кленом. Капли дождя стучали по пожелтевшим листьям. Он вытащил телефон из кармана.
– Ник? Это Дилайла. Секретарь Лоры Дейли.
– Да, Дилайла, слушаю.
Мимо проехала машина, и в лицо Нику ударил поток холодного влажного воздуха.
– Извините, я сейчас на улице. Мне плохо слышно.
– Ничего, я понимаю.
Ник поморщился от сочувственного тона секретарши. После того как Сэм умер, ему постоянно приходилось мириться с чертовой самодовольной жалостью окружающих.
– Мисс Дейли попросила меня позвонить вам. Хотела напомнить, что вы договорились пообедать в полдень.
– А это что, сегодня?
– Да, – Дилайла помолчала. – Мисс Дейли подумала, что вы можете об этом забыть.
– В кафе «У Энрико», да?
– Нет, в «Метрополитен». Лора уже ждет вас там.
Отключившись, Ник уставился на телефон, но тут на него посыпались с листьев холодные тяжелые капли. Вода текла по волосам и щекам, приводя его в чувство.
Уже через десять минут Ник сидел за столом напротив главного редактора «Сиэтл телеграф» в небольшом ресторане в центре города, в нескольких кварталах от редакции. Половина клиентов ресторана работали в газете, и, когда Ник открыл стеклянную дверь и вошел, в зале повисла тишина. Казалось, все одновременно перестали есть и посмотрели сперва на него, а потом на Дейли.
– Тебе удалось сделать хорошие снимки на месте убийства Клэр Скотт несколько недель назад, – говорила Лора.
Они сидели за столиком у окна. Ресторан был настолько старым, что пол тут был неровным, а столешницы перекосились. Ник взглянул на соседей. Ему было неприятно, что Дейли говорит так громко, ведь окружающие явно подслушивали.
– Ужасное убийство. Представляешь, нам пришлось пустить статью с фотографиями из архива, мы взяли прошлогодний снимок. Тогда полиция арестовала Клэр Скотт. А те снимки, что ты принес… – Запнувшись, Дейли покачала головой. – Господи Иисусе, они были слишком откровенны для того, чтобы их печатать! Ее ударили ножом двадцать один раз, правильно?
– Двадцать три, – ответил Ник.
– И эти следы укусов…
На ее лице было написано отвращение.
Полицейские определили, что убийца кусал жертву, но не настолько сильно, чтобы оставить доказательства, которые позволили бы его идентифицировать. Он не оставил отпечатков зубов, которые можно было бы сравнить со стоматологическими картами. Впрочем, укусы были достаточно сильными, чтобы покрыть тело девушки кровоподтеками – Да, чудовищно, – признал Ник.