— Я что тебя вообще не возбуждаю? — произнесла она резко.
— Нет, ты мне очень нравишься. — пробормотал он, и его лицо стало похоже на одно большое бордовое пятно.
— Тогда, что за хрень творится у тебя в штанах? — она посмотрела на его вялое маленькое мужское достоинство, и слегка усмехнулась.
Но остановиться на этом не удалось. Неконтролируемый смех прорывался из глубин ее организма, и она все сильнее заливалась хохотом. Она понимала, что поступала жестоко по отношению к его чувствительной натуре, но не могла ничего с собой поделать. Леона жестикулировала руками, не в силах произнести ни слова, в то время как Джим, сгорая от стыда, быстро застегнул штаны и в спешке покинул ее комнату.
— Прости! — крикнула она ему в след. Ее смех эхом звучал во всем доме.
Даже после того, как он ушел, коварная смешинка не желала покидать ее. Ей уже самой от себя было противно, она будто покурила какую-то травку, но как только вспоминала недавнюю картину, снова улыбалась.
***
Быстрей, быстрей покинуть этот дом, эту улицу с ее идеально-кажущейся жизнью. Джим брел домой, опустив плечи, будто нес непостижимый груз. Перед его глазами застыл ее потрясенный взгляд, а в голове отголоском раздавался ее заливистый смех. Вот зачем она позвала его. Чтобы посмеяться над ним? Что ж, ей это удалось. Такого он мог ожидать, пожалуй, от кого угодно, но только не от нее. Как глупо и стыдно получилось. Зачем он пошел к ней? Разве ему было неизвестно, что таким девчонкам, как она не могут нравится такие, как он, ботаны и зануды? Конечно, знал! Но он был уверен, что она не опуститься до такого уровня. Все они были из одного теста. С такими мыслями он дошел до своего дома, и не тратясь на слова, поднялся к себе, рухнул на кровать, и попытался скорее заснуть, чтобы забыть этот позор.
***
Следующий день в школе оказался намного хуже, чем накануне. Сбылись самые худшие опасения Джима. Как только он переступил порог храма наук и знаний, сразу ощутил на себе любопытные взгляды учеников. Все усмехались ему в лицо, и шептались за спиной. Он не знал, как, но на утро вся школа знала, что вчера произошло между ним и Леоной. А может она сама все рассказала? Теперь его личность стала настоящей знаменитостью, и темой для разговора номер один на некоторое время. Потом бурные обсуждения стихнут, но всегда найдется тот, который случайно всколыхнет эту тему, и круг запуститься снова. Одноклассники подкалывали его разными шуточками. Впрочем, это было всегда, и он уже привык к этому. Но никогда прежде, это не ощущалось так остро, как сейчас. На переменах он старался не появляться в коридоре, и скрывался где-нибудь ото всех. А после занятий раньше или наоборот позже всех уходил домой. Он стал закрываться в своей комнате, садился на кровать, обхватывая колени руками, и предавался суждениям, раскачиваясь взад-вперед. Уже тогда он начал задумываться, как беспощадна будет его месть Леоне Хирш.
С ней он больше не имел удовольствия встречаться, и уж тем более разговаривать. Но когда их взгляды все же пересекались, она делала вид, что вообще с ним не знакома, и не соблазняла его тем вечером своими женскими хитростями.
Наступила пора экзаменов, когда он мог наконец уехать из этого места. Они разъехались по разным университетам, и после никогда не встречались. До недавнего времени.
***
Где-то рядом просигналила машина, и воспоминание меркнет. Джим и сам не знал сколько он сидел с закрытыми глазами, откинувшись на подголовник кресла. Сколько времени он провел в забытье? На улице уже стемнело, а пробке на дороге не было видно ни конца, ни края.
— Райан, сколько мы уже стоим?