Приноровилась я к ритму быстро, но вот на десятом танце голова закружилась. Этак и до голодного обморока недалеко! А еще корсет вздохнуть не дает полной грудью. Сижу я на пуфе, обмахиваюсь веером, а сама думу думаю, как бы мне побыстрее от женихов-то моих избавиться! Так-с, стрельба из лука? Нет, тут быстро победитель выискается. Прынцы — на то они и прынцы, чтобы на скаку в глаз белке попадать. Отпадает сразу. Может, голову дракона предложить принести? А, жалко бедное животное, пострадает почем зря. Надо же — придумала!
Встав, руку подняла — и музыка тут же стихла, а с ней остановились и танцующие пары. Я обратилась к отцу и ко всем присутствующим в зале, стараясь говорить громко и уверенно.
— Пойду замуж за того, кто разгадает мою загадку. Так смогу выбрать себе не только прекрасного, но и мудрого мужа.
Гости разволновались, но, судя по одобрительной реакции, идея им понравилась.
— Загадку объявлю завтра, а сейчас приношу свои извинения, устала и вынуждена удалиться в свои покои.
Надо же, как сказала, словно настоящая принцесса. Послышались вздохи разочарования, а на лицах принцев, которые не были удостоены танца, проступила досада.
Подняв высоко голову, развернулась, колыхнув юбками, и удалилась в свою комнату, еле сдерживая улыбку. Отцу, похоже, моя идея тоже понравилась, раз не стал перебивать и останавливать.
Как только оказалась в своих покоях, тут же с помощью служанок избавилась от «удавки», которая невыносимо стягивала грудь и попросила подать еды и вина. Все — праздную! Удачное освобождение от навязанных женихов.
Дело осталось за малым — придумать загадку посложнее, но в голову как назло ничего не приходило, а луна в окошко светила так ярко!
Я открыла ставни и вдохнула свежесть ночного воздуха полной грудью. Ах, как же хорошо! Из сада раздавались трели ночных птах, внизу звонко стрекотали сверчки, а неподалеку, в небольшом пруду, в глади которого, как в зеркале, отражался лунный свет и звездное ночное небо, раздавалось призывное кваканье жаб.
Облокотившись о подоконник, в легкой и длинной до пят ночной сорочке взирала на сад с мечтательной улыбкой на лице, распустив по плечам светлые волосы. Спать совсем не хотелось. Вдруг возникло желание пройтись босиком по влажной от выпавшей росы траве и насладиться свободой. И что же удержит подвыпившую девицу от ночной вылазки, которая может принести свою долю приключений и адреналина?
Бросив вниз очередной канат из белоснежных простыней и накинув на плечи темный плащ, я стала спускаться, опираясь босыми ногами о шершавую стену, но, то ли вино ударило в голову и я, не удержавшись, вскрикнула и полетела вниз, то ли простыни не так крепко были связаны. Итог один: земля приближалась с быстротой мысли. Но я даже испугаться не успела, как была кем-то подхвачена.
Капюшон сорвался с головы, волосы рассыпались в беспорядке по плечам, закрывая мне обзор, а глаза расширились от страха и ожидания. Путаясь в просторном плаще, я подняла голову и встретилась со знакомым взглядом.
— Попалась! — в шутливом тоне произнес мой спаситель, растягивая губы в широкой улыбке и при этом еще сильнее сжимая меня в объятиях. А мне так тепло и комфортно было в его руках, что я даже и не подумала о щекотливости положения.
— Ты?! — я запнулась, не имея возможности назвать конюха по имени, но он сам подсказал мне его.
— Габриэль, ваш личный наставник по выезду лошадей, — официально, словно представляясь, сказал юноша.
— Но что ты здесь делаешь? — удивленно спросила я его.
— Дышу свежим воздухом, — дал он простой ответ. — Это ведь не запрещено? Свою дневную работу я выполнил, а ночью могу делать все, что пожелаю.
Верно. Представляю, каково ему, простому рабочему, когда даже принцесса не имеет возможности выбирать, ограничена в свободе и чувствует себя посаженной, словно в клетку, дорогую, но все же клетку.
Я молча и с интересом смотрела в лицо своего спасителя.
— Не отпустишь? — поинтересовалась я.
— Боюсь, что принцесса промочит ноги и тогда простудится. А я не могу позволить, чтобы это произошло, — с хитринкой в глазах ответил конюх. — Куда же вы направлялись, Ваше Высочество в столь поздний час?
— Подышать свежим воздухом, — повторила я ответ Габриэля. — Это ведь не запрещено?
Тот заулыбался, совсем по-мужски, и ответил:
— Тогда я просто обязан носить принцессу на руках до тех пор, пока она не насладится ночной свежестью, раз она забыла свою обувь.
На такую наглость не нашлась, что и ответить сразу. Он же мое молчание принял за знак согласия и как ни в чем не бывало понес к пруду и усадил на прогретый за день камень, а сам расположился рядом как индийский йог, скрестив ноги. Мои прохладные ступни слегка сжал в ладонях, потом растер, пока они не согрелись, и поставил их не на влажную землю, а к себе на икры. Руки не убрал.