Из госпиталя мы уехали под утро. В гостинице меня на инвалидной коляске отвезли в номер к Познеру. Он уже взял интервью у Сёмина, игроков и капитана нашей сборной, ждали только меня. Почему-то больше всего меня расспрашивали о том, что я чувствовал после отмены гола. А что на это ответить? Что я дурак набитый? Пришлось сказать то, что все хотели услышать:
— Я будто в каком-то замкнутом круге оказался. Всё думал и думал, почему отменили гол. Всё крутил в голове, что сделал не так. Додумался даже до того, что, видимо, правила игры поменяли, а нас не предупредили. Знаю, что глупо. Даже сам себе придумал, что на совещании перед игрой об этом рассказали, но я не услышал. Андрей тогда на эмоциях сказал, что меня специально валят. Хотят удалить. Даже после признаний помощника арбитра о подкупе, если всё это правда, не хочу в это верить! Футбол должен оставаться честной игрой! Как можно в него грязными лапами лезть?! — я даже расплакался после этих слов, а Познер приобнял меня, настолько жалким я тогда выглядел. Эмоциональный откат пошёл, вот и разревелся. Зря, конечно. Но, что случилось, то случилось. Устал сильно, есть хотел, да и тошнило слегка от лекарств. Тут бы в постель упасть и отрубиться до утра, а меня на интервью повезли. Выручил всех Дюха. Он ворвался с российским флагом в номер к Познеру, сунул мне в руки гитару и заставил петь «Я люблю тебя, мама…».
«Мы будем петь, будем гулять, за тебя Родина-мать! И за страну трижды "Ура!". За тебя, Родина!», — орала вокруг меня вся наша хорошо поддатая сборная. Как они только слова не забыли. А мой родственник с грохотом пододвинул стол, залез на него и тряс позади всех нас развёрнутым российским флагом.
Досадно, что подарок для победителей, торт «Птичье молоко» я тогда так и не попробовал. Команда проглотов съела всё подчистую ещё до моего возвращения из госпиталя.
После интервью я с Леной, Дюхой и Вадимом Артуровичем выехали в аэропорт, а полковник с Гришиным пошли праздновать. Дюха, глядя на моё растрёпанное состояние, не смог оставить меня и полетел в качестве моральной и физической поддержки. С нами летели журналисты, повара и охрана. А команда осталась спать в гостинице, их самолёт вылетал только в три часа.
Потом я несколько раз смотрел по телевизору как их встречали. В аэропорту на поле были красавицы с хлебом-солью, играл военный оркестр, присутствовали важные люди из правительства и министерства спорта. Дюшу подвезли на машине прямо к самолёту, чтобы он был вместе с командой. После торжественных мероприятий прямо на лётном поле, ребят погрузили в автобус с открытым верхом, где только взяли такой, и повезли на Красную Площадь.
В аэропорту вдоль дороги стояли радостные люди с цветами и милицейское оцепление. Ошалевший от счастья полковник Александров высоко держал в руках Кубок Мира, ребята с тренерами махали руками, водитель радостно гудел в такт миганию голубых огоньков машин сопровождения. Когда ехали через Москву, народ на улицах приветствовал команду вплоть до Красной Площади, которая была забита людьми. Стоило автобусу въехать на площадь, началось такое! Люди кричали, свистели, хлопали в ладоши! На огромной сцене, которую ударными темпами собрали буквально за сутки, нашу сборную песней «Вперёд, Россия!» встречал Кобзон в сопровождении Ансамбля им. Александрова. Люди пели вместе с ними! Громадный хор, казалось сотрясает небеса выплеснувшимся восторгом! С поздравлениями выступили президент и министр спорта. В небо запустили сотни шариков красных, синих и белых цветов. На сцену выбежал Тимур и затянул «Самый лучший день приходил вчера…» и ему опять стали подпевать всё, кто был на площади. Актёры и певцы один за другим выходили на сцену и радовали народ до самой ночи. А потом было всеобщее гуляние по ночной Москве.
Вчера вместе с Леной я в очередной раз смотрел повтор встречи сборной и концерта в нашу честь. Она сейчас лежала в отдельной палате Кремлёвки, что совершенно не мешало нам быть вместе, хотя бы по телефону. И мы были абсолютно счастливы!
Пока я вспоминал прошедшие дни, трансляция финального матча закончилась. Новости смотреть было уже не интересно. Через пару часов будет ужин, а пока решил немного поспать. Взбив подушку, аккуратно вытянул ноги и попытался заснуть. Уже почти неделю в клинике. Скучновато, конечно. Очень хочется поскорее увидеть родных, друзей и близких людей. Особенно скучаю по своей жене. Она сильно изменилась за последние дни. Появился страх навредить ребёнку, поэтому прекратила пользоваться косметикой, мылась только в душе, старалась есть самую правильную еду. Когда же она мне заявила о вреде мобильного телефона, лучи которого могут что-то там сделать с мозгом нашего будущего сына или дочери, я решил, что нужно срочно что-то делать и отвлечь её от надуманных страхов. Больше двух часов пересказывал ей сюжет «Голодных игр», совершенно забыв о том, что Сьюзен Коллинз эту книгу ещё даже не придумала. А через три дня Лена огорошила меня тем, что написала уже четыре главы первой книги. Как-то я совсем забыл, что она училась в классе с филологическим уклоном.