6 апреля части шюцкора захватили важный опорный пункт «красных» – Тампере, а 12 апреля немецкие части вошли в Хельсинки. Маннергейм лелеял надежду быстрым ударом захватить корабли Балтийского флота, стоявшие на рейде финской столицы. Однако командование своевременно увело флот в Кронштадт.
В конце апреля подчиненные Маннергейму подразделения пошли на штурм Выборга – последнего оплота «красных» на территории Финляндии. 29 апреля город был взят. То, что произошло дальше, стало одной из самых черных страниц гражданской войны в Финляндии – взявшие город «белые» устроили настоящую расправу не только над своими противниками, но и над мирными русскими жителями города, в том числе приветствовавшими их как освободителей. По подсчетам финского историка Ларса Вестерлунда, в общей сложности погибло около 400 русских жителей обоего пола – от подростков до стариков. Важно при этом отметить, что Выборг удалось взять практически без сопротивления и серьезных потерь, поэтому изображать действия финских егерей как реакцию на гибель товарищей было бы грубой ошибкой.
«Напротив нас жил русский торговец с женой и детьми. Как и многие буржуа, они радовались освобождению, но уже в первый день празднеств из казарм группами потекли мужчины. Вооруженные белогвардейцы явились к русскому и приказали идти с ними. Жена была безутешна. Ее страхи оправдались – тело мужчины принесли к дому на носилках. Его застрелили пьяные солдаты из Похъянмаа, которые ненавидели всех русских», – типичное описание происходившего, оставленное одним из свидетелей с финской стороны. Русских расстреливали как поодиночке, так и группами. «Первая картина, которая возникла перед нашими глазами на следующее утро, когда мы шли из наших, расположенных на Нейтсютниеми квартир к Абоскому мосту, – это большие груды трупов в углах нескольких рвов, – писал впоследствии другой очевидец. – Мы рассмотрели тела поближе. Там были люди разных приходов, бродяги и хорошо одетые джентльмены, русские гражданские лица и солдаты, женщины из батальона смерти и жены финнов и русских. Местами тела были свалены в груды, местами сложены в один ряд. Позы были самые разные. Кто лежал на спине, раскинув руки и ноги, кто на животе. Одни лежали на боку, обняв соседа, у других были видны только ноги, у третьих головы. Повсюду была кровь и покалеченные части тел. У многих была проломлена голова, у некоторых и другие части тела. Одни странно скрючились в предсмертной агонии, других смерть настигла внезапно».
Командир выборгского шюцкора Микко Турунен рассказывал: «Их расстреливали между рвами, где была уже часть расстрелянных, и часть как раз в эту минуту расстреливаемых русских, около нескольких сотен. Расстрел производило примерно сто финляндских солдат, среди которых были и офицеры. Согласно наблюдениям рассказчика, получилось так, что сначала стреляли перекрестным огнем из винтовок, затем палачи спустились вниз в ров и добили одного за другим оставшихся в живых пленных». Другой участник расстрелов вспоминал: «Пленных расставили во рву так, чтобы они образовали прямой угол. Охранявшим приказали выстроиться в цепочку перед пленными и стрелять. Первыми начали стрелять солдаты, находившиеся в начале процессии, затем все остальные, в том числе и рассказчик (…). Почти сразу, как только начали стрелять, бóльшая часть заключенных упала на землю. Несмотря на это, стрельба продолжалась еще примерно пять минут. На валах были военные, егеря (…). Через некоторое время человек в немецкой егерской униформе приказал поднять винтовки, и огонь прекратился, после чего мужчины подошли ближе к убитым. Затем сначала двое, один из которых был в немецкой егерской форме, начали из револьвера стрелять в головы раненых, но еще живых людей. Постепенно к ним присоединились и другие».
Один из финских красноармейцев вспоминал: «Мы пришли во двор выборгской центральной казармы, которая являлась одним из пунктов в шествии заключенных. Во дворе нас было по меньшей мере тысяча мужчин. Нам приказали выстроиться в ряды так, чтобы между ними можно было ходить, и после этого начался первый допрос. Между рядами с кровожадным видом сразу начали ходить егеря или кто они там были. В руках у них были большие маузеры, и они покрикивали строгим голосом, чтобы русские вышли вперед. Русских не помиловали и расстреляли сразу без следствия. Среди арестованных было несколько одетых в русскую форму и те, в ком белогвардейцы сомневались. Они начали задавать какие-то вопросы. Вот тогда все и выяснилось, так как русские никогда не научатся понятно говорить по-фински. Из них набрали группу русских, может несколько десятков, которых отвели на задний двор, откуда вскоре донеслись выстрелы из винтовок». Другой арестованный впоследствии рассказывал: «Когда передняя часть колонны приблизилась к концу Екатерининской улицы, нас остановили (…). Простояв там некоторое время, мы увидели, как из города идет шествие из сотен людей. Казалось, будто во главе шествия шел русский священник, рядом с ним остальные священнослужители. Затем следовали разные люди в военной и гражданской форме. Нашу цепь разорвали и шествие направили к территории между валами старой крепости. Прошло немного времени, и оттуда донесся грохот выстрелов. Мы поняли, что произошло».