Очарованный приемами, охваченный охотничьим азартом, Маннергейм еще не знал, какие программы готовит Геринг по созданию лагерей смерти и систем принудительного труда граждан тех стран, которые в недалеком будущем оккупирует Германия. Вскоре фельдмаршал все понял и свел контакты с Герингом до необходимого государственного минимума.
7 апреля 1938 года в Москву был срочно вызван резидент НКВД в Финляндии полковник Рыбкин, который официально занимал должность второго секретаря советского посольства. Финны его знали как Бориса Ярцева. Рыбкина принял лично Сталин, который поручил советскому резиденту совершенно секретное задание: подготовить заключение с финнами тайного политического и экономического соглашения.
Во вторник 12 апреля 1938 года Финляндия торжественно праздновала 20-летие Национально-освободительной войны 1918 года. В Хельсинки приехали многочисленные зарубежные делегации, самой большой из которых была немецкая, почти 40 человек, и среди них — граф фон дер Гольц, вице-адмирал Маурер и барон фон Бок. Праздничный парад принимал фельдмаршал Маннергейм. В честь зарубежных гостей президент Каллио дал завтрак.
Утром 14 апреля к министру иностранных дел Рудольфу Холсти неожиданно явился Борис Ярцев (Рыбкин) и заявил, что Германия собирается напасть на Советский Союз, используя как трамплин Финляндию. Советский Союз хочет получить гарантии, что Финляндия не станет помогать Германии. Такой гарантией должен быть военный договор.
Холсти холодно выслушал Ярцева, заявив, что Финляндия, как и другие северные страны, придерживается нейтралитета.
Генерал НКВД П. П. Судоплатов в своих воспоминаниях писал: «Я помню, как в 1938 году Сталин распорядился и поручил Рыбкину передать двести тысяч долларов для политической поддержки финской партии мелких хозяев, чтобы она сыграла роль в формировании позиции правительства по урегулированию пограничных вопросов…» Сталин намечал сделать доверенным лицом в переговорах с финнами генерала графа Игнатьева, который служил вместе с Маннергеймом в Кавалергардском полку в Петербурге. Все встречи Ярцева (Рыбкина) с финскими государственными деятелями ни к чему не привели. Замысел Сталина оказался на грани срыва.
Зондаж Ярцева пришелся на время, когда кризис в Европе обострился. В марте Германия оккупировала и присоединила к себе Австрию, а в начале октября захватила Судетскую область. Поэтому переговоры резидента с напуганными финнами оказались безрезультатными, несмотря на разные аспекты воздействия советской разведки и дипломатии в ходе переговорного процесса.
В конце сентября 1938 года фельдмаршал Маннергейм направил президенту докладную записку, в которой указал, что необходимо принять неотложные меры по усилению вооруженных сил и военной подготовки населения Финляндии, так как страна в настоящее время не готова к обороне. В октябре Маннергейм совершил поездки в Англию и Францию, где провел переговоры по оснащению финской армии новым вооружением.
Здоровье министра иностранных дел Рудольфа Холсти начало сдавать. На дипломатическом обеде в Женеве он допустил оскорбительный выпад в отношении Гитлера и Третьего рейха. Германия выразила Финляндии резкий протест, и Холсти отстранили от должности.
12 декабря 1938 года на пост министра иностранных дел Финляндии назначается 43-летний владелец газеты «Хельсинген Саномат», англофил, сторонник скандинавской ориентации Эльяс Эркко.
Новый 1939 год стал для Финляндии очень сложным. Нужно было искать пути, чтобы не попасть в пучину разрастающегося мирового конфликта.
Сталин, внимательно следивший за положением в Финляндии, несмотря на то что финская пресса активно поднимала вопрос о слабости Советского Союза, 7 марта направляет в Хельсинки Бориса Штейна, который в 1932–1934 годах был полпредом СССР в Финляндии. Штейн привез в Финляндию прежние советские предложения, но, как и прежде, ответ получил отрицательный. Настойчивость советского руководства вызвала у финнов подозрение относительно его «благих» намерений и соответствующую реакцию.