Пользуясь свободным временем, Маннергейм начал детально изучать лошадей и убедился, что от них можно добиться чудес. Неожиданностью для него стало то, что по уму лошадь сравнима с собакой и имеет очень нежную натуру. Лошадь чувствует не силу всадника, а его опыт. Наказание от человека, сидящего в седле, лошадь не связывает с ним самим. Она обижается, если ей достается с земли. Один из пожилых унтер-офицеров, который сразу приглянулся пытливому Густаву, посоветовал ему строго требовать от денщика, чтобы тот ежедневно протирал спины его лошадей соломой и давал возможность поваляться, что их освежает. Так молодой корнет начал постигать сложную практику работы с лошадьми, став впоследствии признанным «лошадиным академиком», что еще позже было подтверждено знаменитым наездником Джеймсом Филисом.
Служба в Калише проходила легко, занимая не более трех часов в день, и было достаточно времени для долгих конных прогулок по этому «настоящему западноевропейскому городку с каменными домами и хорошо мощенными улицами», вспоминал Маннергейм. Ему нравились старинная площадь, которая чем-то напоминала Або (Турку), с мрачным чугунным монолитом, воздвигнутым в 1813 году в память о союзе России и Германии, величественный костел Святого Иосифа, Вейская улица с ее красивыми домами.
11 июня 1890 года корнет Маннергейм был командирован в Варшаву в 4-ю саперную бригаду для обучения саперному делу. После тихого Калиша Густав попал в шумный столичный город с многочисленными, но недоступными из-за отсутствия нужных денег соблазнами.
Началась упорная, часто изнурительная учеба, с постоянными поездками в район Сохачева на учебный полигон бригады. Там-то впервые Густав познал настоящий физический труд, когда по шесть часов приходилось работать большой саперной лопатой, «зарабатывая» кровавые мозоли на руках при рытье траншей. Здесь корнет потрудился бетонщиком при постройке одноамбразурного дота фронтального огня и узнал, что такое качественный цемент. Фельдмаршал Г. Маннергейм во время инспекторской поездки по Карельскому перешейку в 1934 году пришел в ярость, когда узнал, что прочность бетона старых укреплений составляет всего 300 кг/кв. см вместо 600.
Минирование и разминирование местности, оборудование переправ, прокладывание путей для движения войск — все было ново для Маннергейма и интересно.
Только в субботу и воскресенье Густав мог знакомиться с красотами Варшавы. Он бывал на площади Старого мяста, у королевского замка и кафедрального костела Святого Иоанна. Заходил в костел Святого Креста и стоял у колонны, где замуровано сердце Фредерика Шопена. Он один раз побывал в Большом театре, посетил городскую картинную галерею. Отведал знаменитые трехкопеечные «келбасы горонцэ». Густав часами бродил по тихим улицам этого города-музея. Любовался похожими на театральные декорации домами, арками, украшенными затейливыми рисунками, лепными и бронзовыми изваяниями. Здесь, в Варшаве, часто встречая элегантных офицеров лейб-улан, Маннергейм вновь начинал думать о гвардии. Еще в Николаевском училище он твердо усвоил принцип, что в России есть только один способ сделать карьеру — с помощью связей. Отсюда, из Варшавы, Густав начал часто писать письма в Петербург баронессе Скалон, которая активно искала пути возвращения своего крестника в столицу России. Вращаясь в придворных кругах, баронесса знала, как трудно молодому офицеру попасть в любой гвардейский полк. Офицеров туда подбирали с особым разбором, о поведении и репутации новичков офицерские собрания собирали подробные справки. Часто высокие титулы и протекции не помогали. Баронесса Скалон через свою подругу камер-фрау императрицы Марии Федоровны фон Флотову написала прошение императрице. Результат был положительный. Императрица приняла баронессу, обещала «воздействовать» на Александра III и сказала, что Маннергейм должен отправить все свои документы председателю офицерского собрания Кавалергардского полка с просьбой включить его в списочный состав.
Дни в Варшаве пролетели очень быстро, и опять был тихий Калиш. Отправив все документы и характеристики в Петербург, Маннергейм отбывает в Нарву, где 7 августа 1890 года начались большие войсковые маневры, на которых присутствовали Александр III и германский кайзер Вильгельм II.