Солдаты! Я сражался на многих полях сражений, но не видел еще солдат, сравнимых с вами. Я горжусь вами, как гордятся собственными детьми…»
Всех похвалил старый фельдмаршал, для всех нашел теплые и проникновенные слова.
Небольшой и бедной вооружением финской армии удалось устоять против одной из самых многомиллионных армий мира, в избытке снабженной современной техникой, и нанести ей огромный урон.
Хотя война для финнов окончилась большими потерями — 23 тысячи павших в боях и пропавших без вести, они могли быть гораздо больше, если бы не бережное отношение фельдмаршала Маннергейма к своей армии. Он спланировал боевые действия так, чтобы потери в живой силе были наименьшими.
Комментируя течение и исход Советско-финской войны, Маннергейм писал, что русский «пехотинец — массовый боец, который вдалеке от командования и без связи со своими товарищами не способен действовать самостоятельно… Пехоте была свойственна поразительная фатальная покорность… Хотя политический террор играет здесь свою роль, объяснение, по-видимому, следует искать в непредставляемой для европейца способности обыкновенного русского человека переносить страдания и лишения с тем фатализмом, который оказывал и все еще оказывает влияние на политическое развитие».
Глава 15
ПЕРЕД БУРЕЙ
Финляндия вышла из войны, но судьба ее соседей говорила, что мировой пожар продолжается. Московский договор не способствовал возникновению доверительных отношений с Советским Союзом.
В стране появилось состояние страха, после того как могучий сосед начал прибирать к рукам страны Прибалтики, объявляя их союзными республиками. Учитывая это, фельдмаршал Маннергейм не передает полномочия главнокомандующего финской армией президенту, что впоследствии послужило поводом для нападок на него как на диктатора. Учитывая угрожающее положение в Западной Европе и СССР, Финляндия по требованию фельдмаршала поддерживала свои вооруженные силы на высоком уровне. Численность ее армии в три раза превзошла ее мирный уровень. Начали спешно укрепляться новые пограничные рубежи благодаря искусному и целеустремленному руководству генерал-лейтенанта Ханнелина. На фортификационных работах было занято 30 тысяч человек. На прибрежном участке Финского залива работы выполняли шведы.
Финляндия оказалась изолированной от Англии и Франции, которые после Советско-финской войны утратили к ней свой интерес. Видимо, не случайным было заявление Черчилля в марте 1940 года о том, что «Финляндия в любом случае для нас потеряна».
В этой обстановке Маннергейм предлагает идею заключения оборонительного союза с Норвегией и Швецией. Однако Молотов быстро нанес смертельный удар по этому плану, заявив в конце марта 1940 года, что проект имеет антисоветскую направленность и противоречит московскому мирному договору. Правительство Норвегии не раз потом проклинало себя за то, что не смогло активно поддержать Маннергейма в создании тройственного союза. Но было поздно — германские войска уже хозяйничали на норвежской земле!
Фельдмаршал, прочитав разведсводку о событиях в Советском Союзе, с интересом остановился на сообщении о том, что немецкий самолет «Юнкерс-52» незаметно пролетел всю территорию России и в Москве сел на центральный аэродром столицы, возле стадиона «Динамо». Комментируя это событие офицерам штаба, Маннергейм сказал: «У русских о боеготовности только одни слова, а на деле мыльный пузырь…» Он вспомнил также приказ народного комиссара обороны от 16 мая 1940 года № 120 и с сарказмом заметил: «Почему вы, маршал Тимошенко, постоянно твердите, что войска нужно учить тому, что нужно на войне, а сами, лично, командуя Северо-Западным фронтом в дни Зимней войны, отдали мне в плен целую дивизию своих солдат и офицеров?»
Отношения Финляндии и Советского Союза, несмотря на мирный договор, были крайне напряженными. Часто возникали разногласия относительно толкования договора. Советский Союз постоянно вмешивался во внутренние дела страны, требуя все новых и новых уступок — то возвращения предприятий, вывезенных из Карелии и с мыса Ханко, то ликвидации концессии на никелевые рудники англичан в районе Петсамо.
14 июня 1940 года два советских истребителя сбили над Финским заливом финский пассажирский самолет «Калев», совершавший регулярные рейсы между Таллином и Хельсинки. Мешок с французской диппочтой был выловлен советскими «рыбаками» и отправлен в Кронштадт, а затем — далее.