В своей петрозаводской тщательно охраняемой резиденции главнокомандующий познакомился с архивами 313-й советской пехотной дивизии и Беломорско-Балтийского комбината НКВД, захваченными финскими войсками. В разговоре с начальником Олонецкого округа фельдмаршал спросил его, как в Петрозаводске заботятся о малоимущих. Не получив вразумительного ответа, отправился в дом для русских престарелых и очень удивился, что там живут всего 11 человек, причем половина из них участники Первой мировой войны.
Об этом Маннергейм вспомнил, когда в Петрозаводске появились представители международного Красного Креста. Он вместе с ними посетил концлагерь № 5 для гражданского населения города. После осмотра лагеря Маннергейм встретился здесь со стариками — ветеранами Первой мировой войны. Фельдмаршал расспрашивал их, на каких фронтах и в каких полках они воевали, есть ли среди них кавалеристы. В конце встречи выпили по фронтовой рюмке водки. Здесь же начальник надзора подполковник К. Раутсуо доложил главнокомандующему о том, что акционерное общество «Вако» открыло много магазинов для военного и свободного гражданского населения Петрозаводска, и попросил выделить корма для 4060 лошадей военного управления. Рассказал о концлагере для граждан западных национальностей в районе Ребол и повышении нормы питания военнопленных. Расспросив командиров армейских корпусов о новой тактике советских войск — дерзких действиях небольших оперативных групп, — фельдмаршал вдруг неожиданно задал вопрос: знают ли они о позорных поступках их солдат и офицеров, которые отбирают у мирных жителей православные иконы, называя их своими «военными сувенирами»? Этот разговор Маннергейм завершил фразой: «Немедленно прекратите это, а злостных нарушителей предавать военно-полевым судам. На днях я подпишу приказ об организации религиозной жизни на территории Восточной Карелии».
Детально изучив информационные каналы Карелии, радиопередачи и газеты, фельдмаршал привел в ужас редакторов и издателей, критикуя безграмотные тексты статей и радиоочерков. Его также возмутила помпезность «народных» праздников, которые проводили районные начальники, навязывая жителям празднование дня рождения финского главнокомандующего.
В Германии по приказанию фельдмаршала Маннергейма побывал его начальник штаба генерал-лейтенант Хейнрикс, где его принимал генерал-фельдмаршал Кейтель. Состоялась короткая беседа с Гитлером. Кейтель не дождался положительного решения финского командования о совместных боях на Карельском перешейке. Хейнрикс твердо придерживался указания своего шефа о том, что Финляндия ведет войну с Россией, обособленную от Германии, и в соответствии с этим принимает свои решения.
Фельдмаршал Маннергейм блестяще владел «маской соглашателя», ставя свои условия так, что немцы получали только видимость «чего-то», но не конкретное действие. Встречаясь с немецкими генералами, он ехидно заявлял: «Где же ваша, господа, братская помощь по оружию, о которой не слышно и не видно в районе Шуи?»
В понедельник 9 марта 1942 года фельдмаршал Маннергейм принимает решение о захвате финскими войсками острова Гогланд (Суурсари), стратегически необходимого для Финляндии, перекрывающего два важных фарватера Финского залива. Подробно изучив результаты разведки восточного и западного побережья острова, он сделал вывод, что его гарнизон крепкий, но имеет ограниченное количество огневых средств. При штурме острова важны внезапность и корректировка огня с воздуха.
Фельдмаршал приказывает создать десант из трех батальонов, во главе которых ставит своего надежного, проверенного в победоносных боях командира прославленной 18-й стрелковой дивизии генерал-майора Ааро Олави Паяри. Получив приказ действовать, генерал проводит по льду Финского залива в трех местах побережья острова разведку боем, после этого составляет боевой приказ.
Придавая большое значение этой операции, а также для того, чтобы лично следить за ее ходом, Маннергейм приезжает в город Котка, который находился в 40 километрах от Гогланда, и здесь в гостинице «Мериторни» размещает свой полевой штаб. После доклада генерала Паяри фельдмаршал принимает решение начать операцию в ночь с 26 на 27 марта 1942 года.