Уеман кивнул и улыбнулся, улыбка вышла не очень, такая кривая. В просторном помещении дома вождя со мной ему становилось неуютно. Сейчас нас покинула жена Уемана с дочерями, и мы остались с ним наедине.
-Так что произошло с вашим племенем? Что за странная ловушка? – заговорил любопытный Кан.
-Это распространённая история, - вздохнул мужчина. Пригладил на груди лоснящуюся шерсть. Вызывая у меня желание тоже ее погладить. – Мы были частью большого племени Хуицилихуитл.
-Перо колибри? Да я слышала об этом племени, - кивнула я, припоминая кое-какие документы. Естественно ведь особей было среди них много...
-Да, может вы в курсе той политике, что вело племя? - спросил обезьян.
-Ключевое слово “вело”. Нет уже этого племени...- ответила я, захрустев медовыми муравьями. Боже, вкусняшка! Они и называются медовыми, что в их попках чистый мед. То есть это уже не муравьи, а такие капсулы с медом, теперь у меня попа слипнется.
И частично обращая внимание, как пошли волны эмоций от вождя. Тоски, боли... я чувствовала его слишком ясно. Это было неприятно, но я не закрывалась, ведь что-то было в этом. Может, что он ощущает то, что я в жизни никогда не ощущала? Вдруг сильно зацепило, и я посмотрела ему в глаза.
-Так вот мы были против политики, мы были против смены бога покровителя. Накалено все было до такой степени, что пришлось уйти. Была вооружённая стычка, вследствие которой нас загнали на первый ярус. Это было долгое и страшное сражение за жизнь, за место в этом мире, но как видите, мы победили и освоились. Проблема в том, что первый ярус не наш мир, наш это третий. Здесь мы не можем жить полноценной жизнью, здесь душа увядает от тоски по солнцу. Но своими силами вырваться отсюда мы не можем.
-И потому вы убили себя Уеман? Вы сделали так, чтобы была возможность увеличивать магический потенциал? И ловушка предназначена для неосторожных хищников тонкого мира? Рисково и глупо! – вдруг выдал Кан, и я оглядела парня с уважением. Действительно распознать в вожде нежить? Причем необычную нежить. Обычному то магу не некроманту? Наблюдательный и внимательный зараза.
Уеман подобрался и сверкнул взглядом. Вдруг раздалась ругань, и к нам ворвался Оллин.
-Безобразие! И почему мне нельзя посмотреть на лысых обезьян? – макак окинул меня взглядом. И не смотря на вспыхнувшего гневом отца сел рядом со мной. Запихнул в рот горсть поджаренных до корочки червей.
-Оллин, - почти ласково произнес Уеман. А я заулыбалась, хм кажется, нашла кандидатуру для своего раба. – Может, ты нас покинешь?
-Ни в жизнь! Ты постоянно меня ограничиваешь! Надоело! – нервно размахивал пушистым хвостом. – А вы самка, да? – меня окинули изучающим взглядом, и остановил его на груди.
-Стойте, все в порядке! – остановила я вождя, который собрался собственноручно вытащить отпрыска из дома. – Пусть будет, если ему так хочется. – Тот сел на место и был напряжён, аж шерсть дыбом встала.
-Да я самка маленький коато, - ответила я и поймала его хвост. М-м-м мягонький.
-Я не маленький! – парень вздрогнул, сжал кулаки, но почему-то хвост вырвать не попытался. Замер и напряженно следил за моим поглаживанием. – Просто людей вижу первый раз, вы странные, как живете без хвостов?
-Тяжело живем, - вдохнула я, ощущая нестерпимое желание потискать будущую игрушку прямо сейчас.
-Манония! – тихо произнес Кан и дал ментальный приказ. Вследствие чего я отпустила животное, выпрямилась и метнула в принца злой взгляд. Жаль я не хаосист и взгляды не испепеляют, какими бы убийственными они не казались. Я хочу завести себе обезьянку! В чем проблема? Позже спрошу.
-Так как вы дошли до жизни такой? Точнее существования? Что нет другого способа подняться наверх? Чем такой глупый? – Спросил Кан у вождя.
-Вы могучие жрецы, вам это не составит особых проблем. А что делать нам? Где только пара шаманов на все племя? И больше ни у кого нет магических способностей? Так мы сможем подняться туда, но дорогу через корни не прорубить, потому что у растений слишком большая регенерация.
-Точно регенерация, - кивнул задумчиво Кан. – А где вы раздобыли такую странную душу?
-Случайность, - передернул плечами Уеман, а я, воспользовавшись тем, что Кан отвлекся, поймала опять хвост Оллина. Тот опять замер как соляной столб и попытался просверлить во мне дыру. А я гладила и ни на что внимания не обращала. Какая мягкая, теплая, удивительная шерсть и пахнет приятно - миндалём.