Моему оскалу могла позавидовать любая нечисть, столько в нём было жажды крови и безумия.
На улицу выбиралась через чёрный вход, ведущий из здания гостиницы на задний двор. Там, около давно покосившейся калитки, меня ждал, перетаптываясь на месте, шаури, то и дело втягивающий воздух крупными ноздрями и припадая к земле.
Тихо свистнула, привлекая его внимания. Шаури - это один из подвидов нежити, обитающей в глубинах земель пределов Грани. Один весьма неординарный нелюдь подарил мне маленького детёныша, помог его вырастить и воспитать. И теперь это был прекрасный спутник, не знающий усталости и смертельно опасный для большинства угроз.
Зверь внешне походил на волка. Только тело более мощное и покрыто прочной чешуёй, способной выдержать прямой удар магией Тьмы. Длинный хвост украшен острым, ядовитым жалом, большие треугольные уши, длинная морда с большим количеством острых треугольных зубов, горящие чёрно-красные глаза и трёхпалые лапы, с когтями на манер орлиных. Встречаться с ним не рекомендуют просто потому, что потерять можно не только какую-то конечность. Яд шаури лишает жертву возможности использовать магию. На довольно длительный срок.
Взобравшись на Урга, ухватилась за толстую чёрную цепь двумя руками и едва заметно сжала бока, давая безмолвное разрешение на движение.
Повторять дважды не пришлось, зверь сразу же перешёл на стремительный бег, как и я поглощённый жаждой получения пусть и мнимой, но всё-таки свободы за пределами города.
За пределами поселения, шаури перешёл на прыжки, за раз преодолевая довольно огромное расстояние. Путь, занимающий пешим ходом часов десять, мы с ним преодолели за пятнадцать минут, приземлившись у края сравнительно молодой рощицы.
Спешившись, хлопнула Урга по шее, тем самым предоставив разрешение на свободную охоту. Не смотря на то, что сам питомец не нуждался в большом количестве пище и частом её употреблении, старалась отпускать его на волю при первом же удобном случае. Так он сбрасывал лишнюю энергию и не терял форму.
Проследив взглядом за скрывшимся в чаще представителем редкого вида нежити, двинулась к небольшой полянке, обустроенной нами под лагерь. Предварительно проверила себя на наличие следящих заклинаний. Понятно, что версия о залётном гастролёре вряд ли всплывёт, но всё же...
Усмехнулась. Паранойя весьма презабавная штука. Периодически она очень сильно мешает жить, а в остальное время исправно эту самую жизнь спасает, заставляя не поворачиваться спиной к врагам и не заводить ненужных знакомств.
Полноценным лагерем наше стойбище назвать трудно. Одна палатка, почти посередине полянки. Прогоревший костёр, поваленное дерево и большое количество шишек и веток вокруг. Безопасность обеспечивали расставленные по периметру валуны, покрытые печатями, создающими барьер. Пропустить, как и выпустить он мог только того, кто его ставил. Остальные испытывали массу "приятных" ощущений от знакомства с моей магией целителя. Кто бы мог подумать, что светлые заклинания в деле пыток и причинения вреда куда более полезны, чем сама Тьма.
Остановившись перед преградой, стянула с головы капюшон и сняла повязку, подставляя лицо прохладному утреннему ветру. Взмахнув рукой, стёрла с ближайшего камня рисунок печати, тем самым нарушив целостность защиты и отменив барьер.
В палатке кто-то зашевелился и, спустя минуты две, из неё показалась взъерошенная голова, с заспанным лицом и сонными глазами, смотрящими вокруг с долей испуга в тёмной глубине.
Поблуждав вокруг рассеянным взглядом малыш, наконец, заметил мою скромную персону и стартовал из палатки с такой скоростью, что едва не повалил меня на землю, врезавшись головой в живот и обхватив меня за колени.
Несколько секунд потратив на восстановление равновесия, подхватила сына на руки и прижала к себе, уткнувшись носом в лохматую макушку, вдыхая такой родной и любимый запах, всегда ассоциирующийся у меня с домом. Так и стояла, наслаждаясь чужой любовью и нежностью, доверием, горячими каплями, падающими на то, что когда-то было душой.
Однако, Рагдэн по своей природе не мог долго сидеть на одном месте и молчать. Поэтому спустя минуты три он отодвинулся, обхватив меня маленькими ручками за шею, и поинтересовался, нагло улыбаясь во весь рот:
- Мам, а когда мы будем кушать? Я есть хочу, знаешь как? - увидев мой вопросительный взгляд, ребёнок развёл руки в сторону. - Вот та-а-акого бы медведя скушал!
- И не подавился бы? - деланно удивилась и покачала головой, спуская сорванца на землю.
- Ма-аам, а давай ты меня до палатки понесёшь? - тут же наморщил носик сын, явно пытаясь давить на материнскую жалость и любовь.
И вполне успешно, потому, что в который раз покаявшись в собственной мягкотелости, подхватила его на руки и быстро пошла к палатке.
- Ма-ам, а сладкое на завтрак будет? - доверительным шёпотом осведомился мелкий, снова обхватив меня за шею, свято веря в то, что таким образом блудная родительница никуда не исчезнет.
- Чудо ты моё, наглое, - рассмеялась, потрепала его по волосам. - В попе не слипнется?
- Не-а, - уверенно откликнулся Рагдэн.
- И в кого ты такой? - притворно удивилась и покачала головой. Пять лет прошло с момента его рождения, а я до сих пор не могу поверить, что жизнь, потерявшая всякий вкус после свершения возмездия, сделала настолько шикарный для меня подарок.
- В тебя, - строго и уверенно ответил сынок.
Снова рассмеявшись, поставила его на землю рядом с палаткой. Вручив ему котелок, велела сходить до ручья и принести воды. Не смотря на то, что карапуз ещё довольно мал, наследственность давала о себе знать. Рагдэн не по годам развит и силёнок дотащить котелок с водой у него вполне достаточно.
Проследив, что бы он ушёл в нужном направлении, зашла внутрь палатки, с наслаждением сбросив надоевший тяжёлый плащ. Следом отправились перчатки и маска с повязкой. Расплетя косу, прочесала гриву гребнем и так и оставила распущенными, повязав сверху тёмный платок. Из седельной сумки вытряхнула оставшиеся продукты: греча, немного вяленого мяса, сладкие засахаренные орехи и фрукты. Не густо, придётся заходить в какую-нибудь деревеньку за провиантом. Мяса, конечно, можно им свежего добыть, но ребёнку требуется нормальное питание, а не обычный перекус, ведущий разве что к гастриту или язве желудка.
Пообещав себе подумать об этом позже, вернулась к кострищу. С помощью огнива снова раздула пламя и, к моменту возвращения Рагдэна, приготовила всё что нужно. Повесив котелок на специальное крепление, засыпала туда крупу, добавила приправ и стала помешивать, внимательно следя за количеством сладкого, оставленного вроде как без присмотра. Мелкий вокруг него аки коршун над добычей вился, пока не получил от меня полотенцем по рукам и не был отправлен умываться, а так же со вторым, более маленьким котелком, за новой шпорцей воды. Для чая.
Не слушая его бурчание на тему несправедливости этого мира, продолжала внимательно следить за кашей. Ещё не хватало испортить последние продукты и зря потратить время.
Когда он вернулся, у меня всё уже было готово. Усадив его есть, в пол уха слушала рассказы о том, что творилось в лагере, пока меня не было рядом. Мальчишка с видимым удовольствием уплетал завтрак, попутно делясь самым сокровенным: чем он занимался, когда мама оставила его за старшего.
В сплошном потоке самой разнообразной информации, удалось выяснить, что сынок успел-таки отличиться. Каким-то разбойникам приспичило пройти именно по этой поляне. Наткнувшись на барьер, они решили осмотреться и проверить, что к чему. Вот за этим процессом их и застал мой юный защитник. По мере повествование, пришла к выводу, что бедные люди наверняка подумали о том, что в этом году у белок эпидемия бешенства. Заметить мелочь, висящую на деревьях, они не могли, Рагдэн бегал очень быстро для человеческого восприятия. Зато в полной мере ощутили все прелести тех моментов, когда в тебя летят шишки, грибы и всякий прочий мусор.