— Госпожа еще не спит? — участливо поинтересовался он, заступая ей дорогу.
— Что-то не спится… — вяло ответила девушка, осматривая зал.
Последний буквально бурлил и фонтанировал жизнью. С наступлением ночи многие работники и любители питейных заведений подтянулись в «Плакучую Иву» гремя стаканами из-под пива, рассказывая друг дружке сальные анекдоты, смеясь и обсуждая недавние новости.
Особенно расшумелась одна компания стражников в середине зала. Обсуждаемые там новости оказались настолько актуальными, что привлекли внимание чуть ли не всей почтенной публики «Плакучей Ивы»
— Вот брешешь, пес! Как пить дать, брешешь, — ворчал громко какой-то дедок с краю, покряхтывая и потирая бороду. Солоха повернулась в его сторону, привлеченная шумом.
— Да чтоб мне вовек горилки не видать, ежели вру! — возмущенно рыкнул оратор, вскочив из-за стола. — Победили гуля, ясно вам! Своими глазами видел! И не только я!
Солоха настороженно прислушалась, подходя ближе. Вновь услышать о гуле в этот день стало для нее неожиданностью.
— Вот прям сам и видел? — хитро прищурился дедок.
— Не только видел, но еще и участвовал… — надувшись, гордо заявил оратор. — У охотников раненные были… Надо было помочь носилки нести, вот наш отряд и нагрузили! Гуль-то этот успел парочку охотников знатно потрепать! Одного вот вообще, считай, по кусочкам собирали. А жалко. Я видел его. Молодой такой, а уже не жилец. Ох, тяжкая доля. Ирриил его защити…
Народ повздыхал. Кто-то, расчувствовавшись, осенил себя знаком Ирриила, пустив скупую слезу. Солоха решила слушать дальше.
— А что, и много ли раненых было? — спросил еще какой-то мужичок, сидящий подле дедка
— Я ж говорю, парочку гуль раздер так точно… — оратор призадумался, причмокнув губами, а затем, просияв, заявил: — О, у них там еще пленный был! Представляете, оборотень! Настоящий!
— Оборотень? — Солоха ахнула, чувствуя, как сдавило сердце в предвкушении беды.
— Оборотень? Вот так номер! — дедок тоже решил вставить свои пять копеек. — А что, страшен ли оборотень?
— Страшен, аж жуть! — оратор осенил себя знаком ирриила, кривясь. — Такой здоровый, что скала! С хвостом длинным, кошачьим — серым, полосатым. А еще когтями, черными, аки сажа! Вы бы видели те когти, панове! Ну, натуральные шабли! А клыки? Словно у заморского тигра! И волосы пепельные такие, натурально шерсть кошачья!
Толпа заохала, запричитала.
— А глазищи? Вы бы видели эти глазищи! — оратор патетично вздохнул. — Словно золото оплавленное! А взгляд? Ах, как он смотрел! Как смотрел, мерзавец! Хорошо, что его гуль тогда изрядно потрепал, панове! А то, чую, и не справились бы с ним охотники… И чего они его прям там не прибили — никак не пойму… — оратор почесал репу, вздохнул и опрокинул чарочку, захрустев огурцом.
— Ой, батюшки! Защити нас Иррииил! — ахнула прибежавшая служанка, прижимая к груди пустой поднос.
Толпа согласно поддакнула. Солоха поспешила отойти в сторонку. Теперь сомнений у нее не оставалось — Май все же нашел приключения на свой пушистый хвост!
— Да что же это такое? Оборотни, гули, ведьмы… Пятьдесят лет было тихо, спокойно. А тут! — взорвался кто-то праведным негодованием.
— Во-во, не зря о конце света-то заговорили! Погрязли люди во грехе. Надо каяться. Ирриилу молиться… — заявил еще кто-то.
— Так что с оборотнем-то тем? — спросила тихо Солоха. Девушка обернулась, встретившись взглядом с вовкулакой. Лан стоял чуть поодаль, рассматривая собравшихся с вежливым интересом.
— А что с ним станется? Его вроде как в Воронье Гнездо потащили, — буркнул неохотно оратор. — Я вам вот что скажу, братцы. Все это только начало! Начало конца…
Далее слушать Солоха не стала. Отошла в сторонку, поманив к себе Лана. Вовкулака заметил ее жест, беспрекословно подчинившись.
— Вы считаете, что он говорил о Мае? — спросил оборотень.
— Да. Я в этом уверенна, — кивнула девушка. — Нужно идти. Мы должны ему помочь!
— Постойте с выводами! Может, это все же не он! Это может быть опасно… — пробормотал вовкулака неуверенно, уже предчувствуя ответ своей хозяйки.
— А что ты предлагаешь, Лан? Сидеть и ждать? А потом увидеть его распятым на площади на потеху толпе? — голос Солохи дрогнул, и девушка украдкой стерла проступившие в уголках глаз слезы. — Мы должны идти. Пока еще можем что-то сделать…
— Вы хоть понимаете, насколько это рискованно?! — пробормотал вовкулака, потупив взгляд. Оборотень понимал — если его хозяйка пойдет, он не переубедит ее. И вряд ли сможет остановить.
— Понимаю, — Солоха тоже отвела взгляд. — Именно поэтому я хочу, чтобы ты мне помог. Я ведь могу на тебя рассчитывать?
— Конечно, — вовкулака вздохнул, еле скрывая свою досаду. Мая он недолюбливал, и был бы не прочь, чтобы этот бедовый оборотень оказался как можно дальше от его хозяйки. Вся трагедия его положения была в том, что против солохиного желания вовкулака идти не смел, вынужденный подчиниться.
— Вот и хорошо, — Солоха натянуто улыбнулась. — Ты уже закончил свою работу?
— Да, — ответил вовкулака.
— Хорошо, тогда пойдем, — с этими словами Солоха развернулась, направившись выходу. И хотя ее сердце буквально готово было вырваться из груди от страха, она и не подумала отказываться от своей дерзкой задумки.
«Май, прошу, дождись нас» — прошептала она мысленно, надеясь, что удача в эту ночь будет на их стороне.
***
Аллир был необычайно возбужден, когда неожиданно нагрянул в подземные кельи. Он был так чем-то обеспокоен, что даже не поздоровался с привратником. Старик даже не успел упрекнуть его за это, вынужденный лицезреть только грязный плащ «ведущего».
— Интересно, и что там за переполох? — пробубнил, зевая привратник, осматривая задумчиво стены. По одной из них как раз карабкался громадный таракан, игриво подергивая длинными, рыжими усищами. Привратник покраснел, вскочив, размахивая грозно сухенькими кулачками. Таракан, завидев человека, побежал только быстрее, чкурнув в какую-то трещинку у потолка.
— У, гадина… — пробормотал мужчина, садясь обратно. — Чтоб тебя в Бездну засосало…
И покуда он ругал таракана, ведущий мастер Аллир уже открывал дверь старой кельи.
Расположенная в самом уголке, она со времён обучения стала «ведущему» мастеру любимой. Именно сюда он приходил, когда чувствовал смятение, зная, что указующий перст Ирриила не оставит его во тьме.
Запалив свечу Аллир прикрыл дверь, добровольно отрезая себя от мира. Сегодня ему нужно было о многом подумать, вспомнить многое и по возможности найти правильный путь.
«Ведущий» опустился на пол, положив перед собой лезвие верного клеймора, рассматривая задумчиво свое оружие.
Аллир помнил тот день, когда его отправили в цех. Тогда он ещё был просто Аллиром Донарелли, вторым сыном небогатого, но честного купца. Господин Донарелли был действительно хорошим человеком. А вот его вторая жена — красавица Матильда оказалась с гнильцой. Похоронив мужа, она быстро разогнала всех его детей от первого брака и забрала все состояние покойного мужа себе.
Лишившись имени и семьи, юный послушник долго страдал в цехе. От природы слабый и мягкотелый, он долго не мог смириться со своей участью. До того самого дня, когда настал его черед идти в кузню к мастеру, дабы выковать свой клеймор. Никто из учителей не верил, что у хилого Аллира будет хороший меч. Но мастер Карзас — кузнец цеха быстро раскрыл потенциал послушника и выковал ему особый, лёгкий, но смертоносный меч.
Аллир приоткрыл глаза, проведя рукой по острой кромке меча, чувствуя еле слышную дрожь.
Его меч жил своей жизнью, имел свою волю и «ведущий» с некоторой опаской вспомнил то чувство, что охватило его, стоило только увидеть оборотня. Он захотел крови, пожелал вонзиться в грудь врага, вырывая сердце, сжигая душу…
Ведущий поморщился. Это были не его мысли, это было желание меча.
Мастер устало потери виски. Он должен был убить Мая. Был обязан пойти за инстинктом клинка… А вместо этого он защитил оборотня! Защитил, направив оружие против своего брата!