Юрий грозно насупился, оглянувшись на разом побледневшую селянку.
— Ты, не смей очернять её! — зло прошептал он поднимаясь. Сил более слушать надоедливую девку не было. Не чета она красавице и умнице Солохе. Глупая, завистливая, тёмная селянка. Не по душе она была Юрию. Парень поднялся.
— И что? Куда ты собрался? Не за ней же? — она в свою очередь тоже поднялась, приосанившись.
— А если я скажу, что да? — он не отводил, по своему обыкновению взгляда смотря прямо на нее. Девушка невольно потупилась. На её щеках заалел румянец.
— И как же ты собрался её искать? Мы ведь даже не знаем, куда она направилась!
Юрий озадаченно моргнул. Принимая решение, он совсем не подумал о том, куда пойдёт. Теперь же, глядя, на чуть усмехающуюся селянку он невольно начал спрашивать себя: а где ему искать Солоху? А как добраться? А что с собой взять?
В одно мгновение его поразила догадка — Столица! Тот самый далёкий южный город, куда так стремилась попасть Солоха! Не удивительно, что никто не смог её найти. Искали-то её на севере и на дороге в Маковец.
— Уже знаю, — Юрий победно улыбнулся, огорошив Мелашку. Развернувшись, Юрий быстро последовал к селу, оставив селянку стоять в гордом одиночестве.
— Постой! — закричала она, вцепившись парню в руку. — Не ходи, не надо! Лихих людей много на тракте! Как же ты меня оставишь, совсем одну? Прошу, останься!
Юрий решительно выдернул руку, но Мелашка взамен приобняла его со спины, сложив свою голову меж его лопаток.
— Я ведь… Люблю тебя, — тихо зашептала она, крепче обнимая пастуха. Парень лишь стоял, не говоря ничего, не пытаясь повернуться или уйти прочь. Взволнованная, Мелашка с тихой надеждой вслушивалась в разом участившийся стук его сердца. Все внутри неё напряглось, ждало ответа. И никогда ранее Мелашка не была так сконцентрирована, как сейчас. Еще никогда время для неё не шло так мучительно долго, ещё никогда и никому она не решалась раскрыть своих чувств.
— Прости, — еле слышно ответил ей Юрий, отстраняясь. Мелашка нерешительно взглянула в его глаза и невольно застонала. В глазах Юрия читалась печаль, грусть и искренне сожаление. И именно в тот момент, без лишних слов, Мелашка поняла, что он никогда её не полюбит. Как бы сильно она не старалась, он никогда не посмотрит на нее так, как на Солоху. Она медленно опустила руки, позволяя Юрию высвободиться из её объятий.
— Прости и прощай, — донесся до неё голос любимого. Обессиленная, она рухнула в траву, заплакав от обиды и грусти. Сердцем хотелось закричать, схватить его крепче, не дать совершить такой опрометчивый шаг, привязать покрепче к себе. Умом же она осознавала, что силой любви не добиться, что она потерпела поражение и должна с достоинством отступить. Красиво отступить не получилось, слезы душили Мелашку, из горла вырывались тихие и жалобные стоны, звук которых казалось, только усиливал тихий аккомпанемент шелестящей по ветру травы…
К дому беглянки Солохи Юрий шёл необычайно сосредоточенным. Не смотрел ни по сторонам, ни себе под ноги. Соседские кумушки, пытавшиеся немного подначивать парубка, пристыжено замолкали, встречая решительный, явно не настроенный шутить взгляд юноши.
Тузик, огорченный не меньше хозяев уходом девушки, даже не гавкнул на Юрия, позволив тому беспрепятственно пройти во двор и постучать в дверь.
На его решительный стук сначала никто не реагировал, затем, на крыльцо высунул нос Тихон, сурово сдвинув брови к переносице, стоило ему только увидеть незваного гостя. О любви Юрия к своей дочери он был отлично осведомлен, недолюбливая небогатого парубка-сироту.
— Чего пришёл? — слегка осипшим голосом поинтересовался он.
— Я слышал, за возвращение вашей дочери назначено хорошее награждение. Я верну вам ее, и хочу заранее договориться о награде.
— И чего ты хочешь?
— Если я найду Солоху, вы благословите наш брак?
— Чего?! — искренне возмутился Тихон. Где-то в глубине души он предполагал такой поворот событий, но все же надеялся, что у этого безродного юноши не хватит смелости прийти и говорить такое в лицо. Теперь же, ему хватило только мимолетного взгляда, чтобы понять: парень настроен серьёзно. Испуг, гнев или насмешка делу тут не поможет.
— Я абсолютно серьёзен. Я люблю вашу дочь и хочу жениться на ней. С вашего согласия или без него. Я её найду, можете мне поверить.
— Да что ты такое говоришь, Чернобог тебя дери! — не выдержав такой наглости, начал орать разозленный купец. Лицо его опасно покраснело, руки сжались в кулаки, а в глазах заплясали злые огоньки. — Да ты и мизинца её не стоишь, безродная шавка! Катись отсюда, пока я тебе шею не намылил!
— Дорогой, что такое? — на крики поспешила показаться и Параска. Она удивленно взглянула на Юрия, но негатива в её измученном, разом постаревшем лице, не было.
— Параска Аврамовна, прошу вас! Не откажите в моей просьбе! — заговорил Юрий. — Вы знаете хорошо, я очень сильно люблю вашу дочь. Как и вы, я обеспокоен её внезапным уходом и как вы понимаю, какая опасность грозит молодой, беззащитной и красивой девушке на тракте. Я хочу найти вашу дочь и вернуть ее домой. И в качестве награды прошу ее руки.
— Не, ну ты слыхала, каков наглец! — зло фыркнул Тихон, все же сдерживаясь от насилия в присутствии женки.
— Тихон, придержи кулаки, — голос Параски стал необычно вкрадчивым и тихим. Крестьянин невольно притих, удивленно покосившись на необычно спокойную женку. — Ты ведь и сам должен понимать, что Матюха после вчерашнего не захочет иметь с нами ничего общего. Да и к тому же это настоящий позор. Сбежавшую девку с запятнанной репутацией точно никто не захочет в жены брать. Я считаю, что мы должны дать Юрию шанс.
— Но он же…
— Он — будет любить, и ценить эту дуру. А бедность — не порок. Заработает, — уверенно заключила Параска и, не дав мужу вставить и слова заговорила, обернувшись к терпеливо ожидающего вердикта Юрию: — Мы согласны на твои условия. Как и было уговорено: любая награда по желанию нашедшего. Привезешь нам дочку живой и здоровой — будет тебе наше благословение. А коль не привезешь — больше на глаза не попадайся, понял?
— Конечно, спасибо вам, матушка! — лицо Юрия озарила радостная улыбка, склонившись, он по-залихватски челомкнул будущую тещу в ручку и поспешил скрыться прочь, пока родители Солохи не передумали.
Уже через пару секунд его фигура полностью скрылась из виду Тихона и Параски.
— И что это значит, а? — напустился на женку купец. — То тебе этот безродный не подходит, а то сама его привечаешь.
— Надо быть рассудительным, Тихон, — Параска устало выдохнула, машинально схватившись за свою тонкую, но еще не поседевшую косу. — Мы с тобой стары и для трактов уже не годимся.
— И что?! Помимо него вызвалось еще с добрую дюжину молодых парубков! Всем теперь что ль, обещать руку и сердце нашей дочурки?!
— Вызвалась дюжина, а найти сможет только он. Потому что только ему по-настоящему она важна. Эти поблуждают денек-другой по окрестностям и вернутся. Не будут они жилы рвать ради нас. А этот сиротка будет, потому что по-настоящему любит нашу дочурку. И знаешь, что я подумала?
— Да уж говори…
— Не надо было нам ей богатого искать, надо было искать того, кого она будет уважать и к кому сможет привязаться…
— Что же ты раньше такой умной не была, а? — ехидно усмехнулся Тихон.
— А потому что дурой была и тебя, дурака, слушала…
— А, так это я в итоге виноват?! — Тихон даже дышать на мгновение перестал, округлившимися глазами глядя на свою женку. Воистину верно говорил его дед: бабу умом не понять! Невольно, он начал подумывать, что зря пошел на поводу у своей жадности и не решил вопрос Солохи миром. Теперь же придется разрываться от страха за свое глупое чадо и страха за свое состояние. Что ему было все же важнее — Тихон пока решить не мог, но чувствовал, что истина кроется где-то рядом.
***
Добрик оказался мужчиной хоть куда. Еще не старый энергичный мужчина с живыми, озорными глазами, никак не оправдывал важного звания купца, самолично помогая своим работникам таскать мешки и ящики с товаром. Как позднее узнала Солоха, вез он ценные восточные вина и красный перец, которые в столице ценились на вес золота.