Май загудел. Выполнять свою угрозу он не спешил. Наоборот, попытался отползти обратно к выходу. Увы, но под лавками и в кошачьем обличье было очень трудно сориентироваться и понять, куда именно надо ползти.
Его минутной задержкой коварно воспользовалась фифа, схватив за шкирку и резко дернув на себя.
«А, чтоб тебя черти так в Бездне таскали!» — мысленно застонал Май, впечатавшись носом о край лавочки. Та оказалась сделана на совесть, только зазвенев от столкновения.
А проклятая фифа, не обращая внимания на сопротивление, вытащила-таки манула, усадив себе на колени.
— Ух ты, какой удивительный экземпляр! — рядом показалось заинтересованное лицо Фабье.
— Да, да, вы правы, — закивала согласно девушка. — И кто только потерял такое чудо? Посмотрите, как он напуган! Аж трясется от страха!
«Не от страха, а гнева!»
— Не бойся, милый, Ирриил защищает всех своих детей. Возможно, это было провидением… — задумчиво изрек Фабье, запустив свою руку в мех манула.
«Ох, ну, ты сам напросился…»
В тот же миг Фабье взвизгнул, отшатнувшись от манула. Сам же оборотень, получив секундную запинку, одним рывком вывернулся из рук фифы, шлепнувшись на пол.
Раздумывать было некогда, и Май побежал, не особо глядя куда. А потому даже не удивился своей невезучести, когда вылетел прямо к алтарю под ноги священника.
Тот что-то вещал, но запнулся, стоило только ему завидеть неожиданного гостя. Манул застыл ни жив, ни мертв. Хоть стоящий напротив него мужчина и не был охотником, он все равно принадлежал к «говорящим от имени Ириилова», а значит, мог вполне спокойно увидеть истинную суть вещей.
— Господа, простите, а чей это манул? — раздался под стрельчатыми сводами храма спокойный и глубокий голос этого «говорящего».
— Мой! Простите, ликоподобный.
В сторону алтаря уже на всех парах неслась та самая фифа, шелестя роскошными юбками.
Попадать в руки глупой женщины Маю хотелось не более, чем видеть постную пафосную мину священника. А потому оборотень, зашипев, метнулся в строну предполагаемого выхода.
Теперь дорогу ему осложняли поднявшиеся на поимки прихожане. Народ, проникнувшись трагедией фифы, решил поучаствовать в ловле, вскакивая со своих мест.
— Двери, двери заприте! — несся чей-то воинственный глас.
— Лови его! — вторил ему другой голос.
— Мазилы криворукие! — вторил им еще чей-то голос.
— Дети мои, прошу, успокойтесь, — срывающимся голосом пытался призвать к порядку взволнованный народ «говорящий».
Двери какой-то умник действительно успел закрыть, причем, прямо перед носом манула. Кошак вовремя затормозить не успел, стукнувшись лбом прямо в дверь.
«Вот говорил мне тятенька не ходить в храмы…»
Раздумывать над несправедливостью жизни манулу не дали. Умник, закрывший двери не спал, кинувшись на поимку. Оборотень, оскалившись, полоснул его по руке, побежав обратно к алтарю. Там он как раз видел небольшую, приоткрытую дверцу.
Народ, с разочарованным стоном понесся вперед, пытаясь преградить манулу дорогу. Кто-то даже догадался перекинуть лавки, пытаясь перекрыть Маю дорогу. Нашелся даже оригинал, запуливший в него ладанкой с благовониями. И попал ведь в цель, стервец!
Май мяукнул жалобно, поняв, что от ядреной смеси запахов у него напрочь отбило обоняние, а вместе с ним и слух и зрение.
Оборотень с ужасом понял, что начал стремительно терять ориентацию, на всех парах летя прямо в руки фифы.
«Врагу не сдастся наш гордый манул…» — пронеслась в голове Мая последняя, относительно здравая мысль.
***
— Эм, Лан, а ты уверен, что нам именно туда? — как-то странно глянув на вовкулаку, спросила Солоха, совсем некультурно тыкнув пальцем в расположенный прямо по курсу храм. Эту странную постройку она сразу узнала. Такую же ей доводилось уже видеть в Переяслово.
— Уверен, — упавшим голосом прошептал оборотень.
Солоха неуверенно покосилась на Адина. Варвар был единственным, кто мог относительно спокойно зайти в это место. Сама Солоха бы не рискнула туда идти и за автоматическое поступление в пансион. Лан же даже до порога не дошел — так и встал на дороге, не желая сдвинуться ни на шаг.
— Эй, вы тоже это слышите? — игнорируя немую просьбу Солохи, спросил Адин.
— Что?
— Слышу, — тут же подтвердил Лан. — Кто-то дебоширит в храме…
В подтверждение его слов двери дома Ирриилова распахнулись, выпуская из своих недр ярко одетую фифу, тащившую на руках знакомую компании бездыханную тушу манула.
— Ох, — схватившись за сердце, прошептала Солоха.
— Да жив он, жив, — недовольно проворчал Лан.
Фифа же, не обратив внимания на группу поддержки, прошла мимо, крепко прижимая к груди оборотня.
— Девушка, простите, остановитесь, — закричала Солоха, нагоняя красавицу.
Аристократка, сбившись с шага, запнулась, обернувшись.
— Простите, но не могли бы вы отдать этого манула, — замявшись под пристальным взглядом девушки, заговорила Солоха. — Я со слугами со всех ног сбилась, разыскивая его…
— Так это ваш манул? — спросила аристократка, оглядев Солоху оценивающим, неприятным взглядом. Видимо, подобно мадам Бонт пыталась понять, достойна ли обряженная в пестрые тряпки холопка обладать такой редкой и дорогой экзотикой.
— Именно. Видите ли, сами мы не местные. С Приграничья. Поехали в пансион поступать, а пока по городу прошлись — потеряли моего любимого пусечку, — на последнем слове Солоха побледнела, исподтишка глянув на безучастную к диалогу морду манула. Внутренне порадовавшись, что «пусечка» в обмороке, селянка продолжила: — У вас тут вообще не город, а настоящий лабиринт. Вот у нас в Маковце…
— В Маковце? А где это еще? — искренне удивилась девушка. Неприязненность в ее глазах сменилась вежливым интересом, слегка подбодрив Солоху.
— В Приграничье, конечно же! — на этот раз удивилась Солоха.
— Приграничье? Что-то такое я слышала… Но вот где и когда, — фифа отдавать кота не спешила, сжимая его все сильнее. — Так говорите, потеряли, да?
— Да, — Солоха почувствовала, как позорно заалели ее щеки. И слепому становилось ясно, что аристократка не верила ни единому ее слову. Время шло, а ее подозрительность только возрастала.
— Я бы вам, конечно, поверила… Но я думаю, вы и сами понимаете, что я не могу отдать бедняжечку первым встречным.
— Мы не первые встречные, — возмутилась селянка. — Да он когда очнется и сам это подтвердит! Только глаза откроет, и сразу признает!
Фифа пристально вглядывалась в солохино лицо, а затем перевела взгляд на застывших за солохиной спиной «слуг».
— Скажите, мы раньше с вами не встречались? — спросила она, подойдя ближе. — Ваше лицо кажется мне смутно знакомым.
Солоха же в тот момент опустила глаза, с нескрываемым удивлением рассмотрев тот самый дорогой кошель, который Лютик Наглый пытался своровать у фифы. Занятая своими мыслями она мало внимания обратила на внешность незнакомки.
— Я думаю, вы меня с кем-то путаете… — пробормотала девушка, потупившись. Конечно, в тот раз манул создал весьма искусный морок, но вот почему-то сейчас Солоха подозревала, что одним мороком этой девице глаза отвести они все же не смогли.
— Да? Ну и ладно, — отмахнулась девица тем временем. — А что касается манула… Думаю, эту ситуацию мы все же сможем разрешить. Ликоподобный Карлиус сегодня беседовал о пользе доверия и помощи. Сейчас как раз время полдника, поэтому предлагаю отправиться в мой салон. Сегодня там как раз выступает известный бард — сказитель.
— Согласны, — выпалила Солоха радостно. И хотя о том, что такое салоны она понятия совершенно не имела, на подсознательном уровне девчушка догадывалась, что подобные заведения предназначены только для достойных лиц. А потому была несказанно рада внезапному приглашению.
========== Глава 41 Манул в салоне ==========
Отступать после первого поражения было не в духе Адриана де Клясси. Молодой охотник утешил себя мыслью, что с первого раза попасть на своего клиента было бы неслыханной удачей. В конце концов, какой он охотник, если вешает нос после первой неудачи?