В половине одиннадцатого на противоположном конце Селден-Энда устроился Питер Нокс. Под предлогом возвращения книги я пошла взглянуть, на месте ли Мириам. Она присутствовала, крайне рассерженная.
— Колдун плюхнулся где-то неподалеку от вас?
— Именно. И смотрит мне в спину, когда я работаю.
— Здесь нужен кто-то побольше меня.
— Его, мне кажется, одними габаритами не проймешь, — с кривой улыбкой заметила я.
Мэтью вошел в Селден-Энд внезапно и совершенно бесшумно. Ледяного прикосновения к лопаткам я не почувствовала, но по волосам, плечам и спине запорхали снежинки, точно он проверял наскоро, цела ли я.
Я вцепилась в стол, не смея оглянуться — вдруг это только Мириам. Потом все-таки убедилась, и сердце у меня ушло в пятки.
Вампир смотрел не на меня, а на Питера Нокса.
— Мэтью, — тихо окликнула я, встав со стула.
Он отвернулся от чародея и подошел. На гневном лице для моего успокоения появилась улыбка.
— Как я понял, здесь возникли проблемы. — Веявшая от него прохлада освежала, как бриз в жаркий день.
— Ничего, мы бы справились, — сказала я с оглядкой на Нокса.
— Может быть, отложим наш разговор? Ненадолго, до вечера? — Мэтью потрогал бугорок под своим мягким свитером. Что он такое хранит у самого сердца? — Мы могли бы съездить на йогу.
Несмотря на бессонную ночь, поездка в Вудсток на машине с отменной звукоизоляцией и полтора часа медитативных движений показались мне заманчивой перспективой.
— С удовольствием, — искренне ответила я.
— Хочешь, я поработаю здесь, с тобой рядом? — Его запах кружил мне голову.
— Спасибо, не надо.
— Если передумаешь, дай мне знать. Если нет, увидимся у Гертфорда в шесть. — Он с отвращением глянул на Нокса и пошел к своему столу.
Когда я проследовала на ленч, Мэтью кашлянул, и Мириам встала, раздраженно швырнув карандаш. Прекрасно: значит, к Блэкуэллу Нокс за мной не потащится.
День тянулся бесконечно. Я устала бороться со сном и в пять часов уже собралась. Нокс в компании нескольких человек так и сидел в Селден-Энде. Мэтью проводил меня вниз. Воспрянув духом, я мигом добежала до колледжа, переоделась, взяла коврик и встретила Мэтью у железной ограды Хертфорда.
— Ты пунктуальна. — Он улыбнулся, положил циновку в багажник и затаил дыхание, помогая мне сесть — что за послание получил он от моего тела?
— Нам в самом деле надо поговорить.
— Это не к спеху, выберемся сначала из Оксфорда. — Он закрыл мою дверцу и сел за руль.
Движение на дороге в Вудсток усилилось из-за нашествия студентов и донов. Мэтью ловко маневрировал и часто шел на обгон.
— Как там Шотландия? — спросила я, когда мы выехали из города. Мне было все равно, о чем говорить, лишь бы он не молчал.
Посмотрев на меня, он снова обратил взгляд на дорогу.
— Превосходно.
— Мириам сказала, что ты ездил охотиться.
Он снова потрогал выпуклость у себя на груди.
— Напрасно сказала.
— Почему?
— Потому что некоторые вещи не обсуждаются в смешанном обществе. Не станут же чародеи рассказывать иным другой расы, что четыре дня бормотали заклинания и варили летучих мышей.
— Чародеи не варят летучих мышей! — возмутилась я.
— Это так, к слову.
— Ты был там один?
Мэтью долго молчал и наконец сказал:
— Нет.
— Я тоже в одиночестве не осталась. Иные…
— Мириам мне говорила. — Его руки стиснули руль. — Знай я, что этого колдуна зовут Питер Нокс, ни за что бы не уехал из Оксфорда.
— Ты был прав, — торопливо вставила я: прежде чем переходить к Ноксу, требовалось сделать признание. — Магия никогда не уходила из моей жизни. Я использовала ее в работе, сама того не ведая. Обманывала себя долгие годы. — Мэтью молчал и смотрел на дорогу. — Теперь мне страшно.
— Я знаю. — Холодные пальцы тронули меня за колено.
— Что же мне делать?
— Мы подумаем и решим. — «Ягуар» свернул к воротам Олд-Лодж. На подъеме и спуске Мэтью не сводил с меня глаз. — Йога тебе сегодня по силам?
Я кивнула. Мэтью открыл мне дверцу, но руку не стал подавать — вместо этого он взвалил на плечо обе наши циновки. Товарищи по классу, проходя мимо, с любопытством поглядывали на нас.
Мэтью подождал, когда мы останемся одни. Чувствуя, что в нем идет какая-то внутренняя борьба, я запрокинула голову и посмотрела ему в глаза. Я только что призналась, что применяла магию без ведома для себя, — в чем же он-то никак не может признаться?
— В Шотландии я гостил у старого друга, Хэмиша Осборна, — вымолвил наконец он.
— У того самого? Которого газеты уговаривают баллотироваться в Парламент с тем, чтобы он стал канцлером казначейства?
— Он не будет баллотироваться, — сухо заявил Мэтью, поправив на плече спортивную сумку.
— Значит, он все-таки гей. — Мне вспомнилась одна ночная телепрограмма.
Мэтью испепелил меня взглядом.
— Да. Больше того, он демон.
При всем своем невежестве я знала, что иным запрещено состоять в политических и религиозных структурах человеческого общества.
— Вот как. Финансы — странноватая карьера для демона, но теперь понятно, почему он так ловко управляется с такими деньжищами.
— Не только с ними. — Молчание затягивались, но Мэтью не спешил войти в дом. — Мне было необходимо уехать и поохотиться.
Я не знала, что на это ответить.
— Ты оставила в моей машине свой свитер, — добавил он, словно это о чем-нибудь говорило.
— Мириам мне вернула его.
— Знаю. Я не мог больше выдержать — поняла почему?
Я потрясла головой. Он вздохнул и произнес нечто бранное по-французски.
— Моя машина пропахла тобой, Диана. Мне настоятельно требовалось уехать.
— Все равно не понимаю.
— Я не переставал думать о тебе. — Он запустил руку в волосы, отвел взгляд.
Мое сердце билось неровно, мозг из-за недостаточного притока крови работал плохо — но наконец до меня дошло.
— Ты боишься причинить мне какой-то вред? — Я с детства прониклась здоровым страхом перед вампирами, но Мэтью до сих пор вел себя образцово.
— Я ни в чем не уверен, — предостерегающим тоном ответил он.
— Значит, ты уехал не из-за того, что было в пятницу вечером. — У меня вырвался вздох облегчения.
— Нет. Никакой связи, — мягко заверил он.
— Эй, вы двое! Идете или будете делать упражнения прямо здесь? — осведомилась с порога Амира.
Мы пошли с ней и все занятие украдкой друг на друга посматривали. Первый честный обмен информацией все переменил между нами: мы оба пытались предугадать, что будет дальше.
Когда занятие кончилось и Мэтью стал натягивать свитер, я заметила, что у него на шее на кожаном шнурке висит какая-то серебряная вещица. Ее-то он и трогал под свитером, как талисман.
— Что это у тебя?
— Памятка.
— Интересно, о чем?
— О губительной силе гнева.
Питер Нокс предупреждал, чтобы я не доверяла вампиру.
— Сувенир пилигрима? — Экспонаты вроде этого я видела в Британском музее.
Мэтью кивнул и достал из-за ворота свой медальон. Тот был сделан в форме гробика и мог вместить разве что несколько капель святой воды.
— Привез из Вифании.
— Лазарь, — пробормотала я. В Вифании Христос воскресил Лазаря. Меня воспитали язычницей, но я знала, для чего христиане совершают паломничество: искупить грехи.
Мэтью спрятал ковчежец обратно, чтобы иные не видели.
Попрощавшись с Амирой, мы вышли. Дом, освещенный прожекторами, казался островком в темном море.
— Теперь тебе лучше? — нарушил тишину Мэтью. Я кивнула. — Тогда рассказывай.
— Все из-за той самой рукописи. Нокс хочет ею завладеть, демоны тоже — по словам Агаты Уилсон, которую я встретила у Блэкуэлла. То же самое и вампиры. Сложность в том, что рукопись заколдована.