Я поговорил с капитаном по селектору, и через три минуты он с подносом, на котором стояли кофейник, сахарница и две маленькие чашечки, вошел в кабинет. Оставив таинственную посетительницу под присмотром, чтобы быть уверенным, что по ее вине в доме не возникнет пожар, не окажется вскрытым сейф и в трубке нашего телефона не поселится жучок, я прямым ходом проследовал в библиотеку-мастерскую.
Глаза Грая сверкали, своим энтузиазмом он мог поразить любого — железное чудище он натирал мелом, полировал фланелевой тряпицей и читал, черт возьми, надо полагать, французские стихи:
В мою сторону Грай не соизволил повернуть голову. Стряхнув белую пыль с рук, поставил Жана де Аленкура на пол.
— Взгляни, Виктор, хорош герой?
— Ему нужен плюмаж, копье и меч, тогда он станет рыцарем. А пока это дезертир, удравший с поля боя и потерявший оружие.
— Ты прав. Меч мы ему достанем, я знаю, у кого есть целых три. Копье придется делать самим. Съездим на дачу к Бондарю, походим по лесу и выберем подходящее деревце для древка. Плюмаж добудем в театральном реквизите Большого Драматического. Ну, признайся, хороша находка?
— Подкова, приносящая людям счастье в дом, нам сейчас нужнее, — постарался я урезонить шефа. Он мог тут же послать меня в театр за плюмажем для этой консервной банки. И тогда бы точно не захотел знать ни о какой посетительнице. Я взял правую руку рыцаря, согнул ее в локте и поднял, словно он держал копье наперевес. На кольчужную рукавицу положил пачку банкнот.
Глаза Грая остановились на деньгах.
— Что это?
— Деньги.
— Сам вижу. Откуда деньги?
— Эго Мой взнос в общее дело — средства для седла Жана. Сидя в одиночестве, без дела, я подумал, что нам следует сменить профиль агентства. Дом превратим в рыцарский замок. Капитану Бондарю купим титул барона или депутата Госдумы, Жану — коня, предложим новым русским и мафиози проводить рыцарские турниры вместо того, чтобы крошить друг друга из «узи» и пробивать черепа из снайперских винтовок. Пусть честно борются за фабрики, землю и власть. Вы получите статус рефери и станете оставшимся в живых победителям выдавать лицензии на право облагать теневым побором супермаркеты, бани и детские сады. Я стану оруженосцем или конюхом. Средства на перестройку добудем, превратив наш дом в пятизвездочный отель. Капитан Бондарь в вашем кабинете уже заполняет анкетную карточку первого постояльца. Это молодая дама, обладающая способностями гипнотизера. Чтобы не получилась накладка, я взял с нее задаток.
— Хватит трепаться, — усмехнулся Грай.
— Если вы думаете, что это шутка — взгляните сами. Очаровательная женщина, сидя на нашем диване, пьет кофе с Бондарем. Капитан угостил ее коньяком и готов пойти дальше. Ей ничего не стоит вскружить моряку голову. Тогда в нашем доме появится пышущая здоровьем хозяйка, а капитан наверняка потребует освободить то помещение, где у нас хранится сыскной инвентарь, для детской комнаты. Меня за двадцать минут знакомства она просто опьянила, но я еще держусь и не сделал предложение оттого, что не знаю ее имени. Наверняка, когда вернусь в кабинет, стану решительнее. И тогда вам придется выплатить мне внеплановый аванс на медовый месяц.
Грай отошел от железного чудища, сел к журнальному столику у книжного шкафа и приказал:
— Давай все сначала и подробно. Ты девицу подобрал на проспекте или на вокзал ездил?
Я сел напротив шефа и рассказал об ее появлении, о странной просьбе и страхе перед преследователями.
— Как, по-твоему, она могла уйти от хвоста?
— Скорее всего, нет. Женщина очаровательная, но для нашего дела простовата.
— Жан де Аленкур, — обратился Грай к железной статуе, — Вы готовы к знакомству с Дамой? — и легонько стукнул пальцем в стальную грудь.
— Бам-м-м! — радостно ответило железо.
В этот момент колокол в коридоре звякнул, что означало — пришел еще один посетитель. Я обрадовался — повалил народ, может, фортуна подбросила нам состоятельного клиента? Взглянул на часы — пятнадцать ноль три — и быстро вышел в прихожую. Посмотрел в иллюминатор, вделанный Бондарем во входную дверь. На крыльце монументом стоял мужчина лет пятидесяти с умным крестьянским лицом, одетый в демисезонное пальто ив мохнатой материи в полосочку. Из-за его плеча выглядывал человек помоложе, лез тридцати пяти, в вельветовой шляпе с петушиным перышком, надвинутой на густые брови. Однажды он сдвинул свои брови по какому-то поводу, да так и забыл раздвинуть, отчего выражение его лица казалось одновременно угрожающим и испуганным.