Спорить с ней было бессмысленно, ибо глаза мои и впрямь раскрылись слишком поздно, слишком, слишком... Но я не собиралась сдаваться без боя:
- А вот и нет! Я могу тебе все рассказать в хронологическом порядке. Сначала про лаз в заборе и белую тряпку. Через эту дыру ты пробралась домой в ночь убийства Остроглазовой, уже после того, как вы ее прикончили. И белый лоскут - клок, вырванный из твоей ночной сорочки. Дальше... Крики, от которых я проснулась... Ведь кричала ты, не так ли? И кричала у меня прямо над ухом, потому что после коньяка и шампанского я спала слишком крепко, чтобы услышать крики в соседнем доме...
Нинон посмотрела на свои туфли и поморщилась, заметив на них грязь:
- Да, тут я немного перестаралась, признаю. Ты ведь тогда окосела не из-за шампанского и настойки, просто я тебе кое-что подмешала для верности, только не знала, что ты окажешься такой слабачкой и вырубишься на полную катушку. Ору, ору, а она никаких признаков жизни не подает, чуть не охрипла, честное слово!
- Ну ты и дрянь, - сплюнула я ей под ноги. Вот почему мне было так плохо той ночью. Нинон чуть не охрипла, когда орала у меня над ухом, зато в другом не просчиталась - потом я была в таком состоянии, что плохо соображала и почти ничего не могла вспомнить. Взять хотя бы момент, когда мы с ней якобы увидели удалявшуюся фигуру банкирши. Я ведь ее тогда так и не разглядела, зато легко приняла на веру слова Нинон, ни разу в них не усомнившись. И потом, уже на допросе, каждый раз неизменно их подтверждала. Даже то обстоятельство, что близорукая Нинон могла что-то без очков разглядеть в кромешной темноте, не натолкнуло меня на размышления, так я ей верила. Что тут скажешь, она хорошо все обдумала, а я в ее руках была действительно пешкой" и только.
Из машины грузно выбрался Остроглазов и остановился рядом с Нинон, покручивая на указательном пальце ключи от машины.
- Ты ради него старалась? - кивнула я в его сторону. - Ни за что не поверю, что он того стоит.
Но банкир не дал Нинон разъяснить этот немаловажный вопрос, вмешавшись в нашу "дружескую" беседу:
- Кончай ты с ней трепаться. Еще появится кто-нибудь...
- Да кто здесь появится? - беззаботно отозвалась Нинон, которую, похоже, ничуть не угнетало число висящих на ней трупов. Господи, неужели же они и меня убьют? А разве у них есть причина не делать этого? Тогда мне нужно срочно ее, эту причину, придумать, а до тех пор тянуть время, тянуть, как жевательную резинку.
- Ну хорошо, - пробормотала я торопливо, - чем вам помешал Генка? Я еще понимаю, он знал про ваши шуры-муры, а следовательно, легко мог разрушить миф о банкирской истеричке-жене, которая таковой никогда не была. А в чем провинились шабашники-молдаване и сникерсник Сеня, по которому кое-кто устроил настоящие поминки? А та провинциалка, которую первой нашли недалеко от платформы, она-то тут при чем? Нинон расхохоталась:
- Ну ты еще большая идиотка, чем я думала! Ту бабу мы и в глаза не видели.
- Просто вы решили использовать этот случай. В округе появился маньяк, почему бы его не поэксплуатировать! - хмыкнула я. - Но неужели вы надеялись навесить на него сгоревших строителей и Сеню?
Нинон помрачнела и отвернулась, а я продолжила процедуру растягивания времени:
- Просто они что-то знали и могли вывести вас на чистую воду!
- Все, мне надоело, давай кончать, - снова вмешался Остроглазов.
Я поймала взгляд Нинон и поняла, что она думает так же, как и он. А я до сих пор не знала, как заставить их отказаться от своих страшных планов. Чудо, меня могло спасти только чудо, раз они уже убили пятерых, то что их могло остановить в шестой раз?
А Нинон еще попыталась изобразить что-то вроде сочувствия:
- Я этого не хотела, ты сама виновата. Если бы ты не глупила и не лезла, куда тебя не звали, все обошлось бы.
Я чуть-чуть отползла и прижалась спиной к дереву. По большому счету, у меня не оставалось шансов, но это вовсе не означало, что мне не надо было пытаться себя спасти.
- Вам это не поможет, - я постаралась, чтобы мой голос звучал как можно тверже, - вас все равно разоблачат.
- Уж не твой ли любовничек? - ехидно осведомилась Нинон. - Насколько я знаю, он отстранен от расследования, так что зря ты на него рассчитываешь. А потом, мы тебя так хорошо запрячем, что тебя не скоро найдут, так же как и Генку. А его и искать никто не станет - ведь он для всех в Швеции.
- Может, Генка для всех и в Швеции, - сказала я, - а вот я в Дроздовке если не для всех, то, по крайней мере, для одного человека.
- Ну что, я это предчувствовал, я тебе говорил, что ты зря придумала ее позвать! - сразу запаниковал Остроглазов.
- Идиот, она же блефует! - отрезала Нинон. - Да если бы не она, у нас бы не было никакого алиби.
- Ага, полюбуйся теперь на свое алиби! - зло огрызнулся банкир.
- Да не верь ты ей, врет она все! - продолжала упорствовать Нинон, но я почувствовала, что и она дрогнула.
Остроглазов-то совсем раскис, того и гляди захнычет.
- Слушай, - присел он на корточки рядом со мной, - что мы тебе сделали, а? Давай договариваться по-хорошему. Сколько ты хочешь?
- В рублях или долларах? - облизнула я пересохшие губы. Сердце мое билось в груди гулко, как колокол.
- В долларах, конечно, - заверил меня Остроглазов, хотя в этот момент я бы, наверное, и на тугрики согласилась не раздумывая. Лишь бы только они меня отпустили.
Однако Нинон нашего сговора не одобрила:
- Смотри, какой богатый. Придурок, она и деньги возьмет, и нас заложит!
- А ты что предлагаешь?! - зашипел на нее Остроглазов. Что там ни говори, а разброд и смятение в стан противника я все-таки внесла.
Нинон фыркнула и отвернулась. Похоже, предложить ей было нечего. Только бы они не потеряли здравый смысл, а то ведь еще неизвестно, какая вожжа им под хвост попадет.
- Что ж, раскошеливайся, если такой добрый, - наконец сказала Нинон, но мне в ее смиренном тоне почудился скрытый подвох.
- Тогда поехали, - сказал Остроглазов и, покряхтывая, поднялся с колен.
Я тоже встала на ноги и отряхнула юбку.
Нинон все еще не двигалась с места и явно что-то замышляла. У меня опять мурашки по коже побежали Я даже подошла поближе к Остроглазову, словно надеялась на его защиту.
Я хотела сказать, что не тороплюсь, а потому они могут отдать мне деньги в другой раз, но Нинон втолкнула меня в машину, на заднее сиденье. Сама она села рядом, мертвой хваткой вцепившись в мои плечи. Без пяти минут нежное объятие, напоминающее о том, как мы делились друг с дружкой своими сердечными тайнами. Только я делилась настоящими, а Нинон выдуманными.
Мне было по-прежнему страшно, несмотря на то что банкир хотел уладить дело "по-хорошему", как он выразился. Что-то незаметно, чтобы Ниной страстно мечтала пожертвовать энное количество долларов в мою пользу после того, как она ради них порешила пятерых. Машина медленно катила по грунтовке, а я тоскливо смотрела в окно, но так и не увидела за ним ни одной живой души, которая могла бы мне помочь. Уж слишком уединенное местечко этот дачный поселок.
Вероятно, я первой заметила зеленую "девятку", припаркованную напротив дачи Нинон. По крайней мере, Остроглазов спокойно вел свою "Тойоту", пока я не заорала:
- Черепашка-ниндзя, черепашканиндзя!
Банкир нажал на тормоз и выругался. В это же время из калитки дачного участка Нинон вышел Андрей.
- Назад! - рявкнула Нинон. Банкир стал разворачивать автомобиль так резко, что я завалилась на бок, а вместе со мной и Нинон. Когда Остроглазов выровнял колеса своей "Тойоты", я успела бросить короткий взгляд сквозь заднее стекло и с удовлетворением отметила: Андрей прыгнул в свою "девятку" и завел мотор.