— А что потом? — спрашивает он, в его тоне сквозит веселье. — Она вернется сюда? Пройдет совсем немного времени, и она поймет, что ты не больна.
Какого хрена? Не больна?
— Нет. Мы позволим ей уничтожить Джованни. Без него или его сыновей, которые продолжат род, вся семья ДеАнджелис рассыплется. Как только она выполнит свою задачу, мы пустим ей пулю в лоб и заберем новорожденного сына Джованни себе. Семья Моретти была построена на моей и только моей крови. Я сижу на троне, и я не хочу рисковать тем, что она ворвется сюда и попытается увести его у меня из-под носа. Поэтому пока что мы превратим ее в воина, который будет выполнять наши приказы. Она знает внутренние секреты этой семьи, и мы уничтожим их всех до единого, пока они окончательно не падут. Держи своих врагов близко, Зик. Семья Моретти только начинает действовать.
Что ж… блядь.
6
Что за хуйня только что произошла?
Я сижу в своей комнате, в голове у меня все идет кругом от того, что я только что узнала внизу.
Первое. Джиа — лживый мешок дерьма, который сделает абсолютно все, что потребуется, чтобы получить то, что она хочет — обманет любого, ударит ножом в спину, предаст свою кровь. Она трусиха и дура, и в какой-то момент я собираюсь заставить ее заплатить за то, что я услышала в стенах ее офиса, но сейчас у меня проблемы посерьезнее.
Второе. Велика вероятность, что мои мальчики все еще дышат, и если это так, то ничто не помешает мне добраться до них.
Наблюдая через окно своей спальни, я замечаю охранников Джии и начинаю запоминать их расписание и лица. Их здесь около пятнадцати человек, они работают посменно каждый день и ночь. Я то и дело вижу их в тренировочном зале и по дому, но есть еще около десяти, которых я видела всего раз или два за последнюю неделю.
Я понимаю потребность Джии в том, чтобы в ее постоянном распоряжении были охранники, но это немного смущает. Мальчикам никогда не требовалась наемная сила, чтобы выполнять работу. Они были друг у друга, и это все, что им когда-либо было нужно. Я сомневаюсь, что Джиа чего-нибудь добилась бы без линии наемных мышц за спиной. Семья Моретти может быть больше и сильнее семьи ДеАнджелис, но, по крайней мере, семья ДеАнджелис может гордиться тем, что ее законными лидерами являются люди, которые готовы пролить кровь, чтобы защитить ее. Я не могу сказать того же о Джии.
Она бесхребетная сука, и я не могу дождаться, когда раздавлю ее.
Дверь моей спальни с грохотом распахивается, и я поднимаю голову, замечая Зика, стоящего в дверном проеме. Его пристальный взгляд скользит по моему телу, без сомнения, он удивлен, увидев меня одетой и готовой к сегодняшней тренировке.
— Ты готова, — заявляет он, выгибая бровь, и на его лице появляется тень удивления.
Я отталкиваюсь от подоконника, не нуждаясь в обычном десятиминутном предупреждении, проглатывая каждый дерьмовый комментарий о том, что я услышала внизу, который так и норовит слететь с моего языка.
— Вау, ты сегодня наблюдателен, — говорю я, проходя прямо мимо него, ненавидя мысль о том, что поворачиваюсь спиной к человеку, который, скорее всего, будет ответственен за мою смерть. Но пока они не знают, что я подслушала их разговор в кабинете Джии, я должна быть в безопасности. Я надеюсь.
Мои руки пульсируют по бокам, то сжимаясь в кулаки, то разжимаясь, и я делаю все возможное, чтобы расслабиться. С тех пор как я узнала, что мальчики могут быть живы, я не могу сосредоточиться. Отчаяние выбраться отсюда движет каждым моим шагом, и усидеть на месте просто невозможно.
Мне нужно бежать.
Мне нужно разработать план.
Я должна найти способ добраться до них.
Ничто другое не имеет для меня значения, больше нет.
Парни могут страдать; они могут лежать в грязных камерах в агонии, медленно истекая кровью. Возможно, я — их единственный шанс на выживание. Черт, даже если это означает покончить с моей собственной жизнью только для того, чтобы спасти их, я бы сделала это. Сейчас мне нужно подыграть Джие больше, чем когда-либо, потому что альтернатива… блядь, я даже думать об этом не хочу.