В доме горит весь свет, включая фонари вдоль подъездной дорожки, и когда солнце опускается низко в небе, весь дом сияет. Я не сомневаюсь, что мальчики выбрали именно этот момент, чтобы продемонстрировать дом, потому что нельзя отрицать, что он настолько хорош, насколько это возможно.
— Это действительно наш дом? — Спрашиваю я, мысленно ругая себя за слезы, которыми угрожают наполниться мои глаза. Я на вершине империи Моретти. Я не могу плакать из-за такого дерьма, но, черт возьми, слезы все равно наворачиваются.
— Да, — говорит Роман, кладя руку мне на поясницу и ведя меня к большому дому. — У каждого из нас есть собственное крыло — частная резиденция внутри нашего дома, наполненная всем, что нам может понадобиться. Три бальных зала, конференц-залы для ведения бизнеса, полностью оборудованные тренировочные зоны — одна под землей, другая на крыше. Полностью укомплектованный арсенал, гараж, достаточный, чтобы вместить оба наших флота, и, конечно, тюремные камеры — одна для тех, кто нас слегка разозлит, другая для тех, кто умрет от нашей руки.
— А как насчет новой и улучшенной игровой площадки? — Глаза Романа сверкают, и мне не нужен ответ, чтобы понять, что он приложил к этому все усилия, вероятно, именно этому пространству он уделял больше всего внимания вместе со своими братьями, придираясь к каждой мелочи. — Черт, а ты не сдерживался.
— Ты заслуживаешь самого лучшего, — говорит мне Леви. — Этот ублюдок даже не забыл про мои барабаны. По крайней мере, они повсюду в моем крыле, плюс несколько установок в наших общих помещениях.
Моя киска пульсирует от желания найти и окрестить каждую из этих установок, и, судя по выражению глаз Леви, он думает точно о том же. Черт, ничто не сравнится с сексом за барабанами. Ну знаете, кроме секса в баре, секса на цепи, секса на крыше и секса, когда тебя трахают рукояткой ножа.
Мальчики ведут меня к парадному входу, и я смотрю на дом, расположенный на самом верху лестницы. Только к входной двери ведет, должно быть, не меньше пятидесяти ступенек, и я поражаюсь его красоте. Я собираюсь тренироваться, поднимаясь и спускаясь по этой лестнице каждый день, но, по крайней мере, я могу быть уверена, что ко мне в дверь не постучат случайные люди, пытающиеся всучить мне всякую дрянь.
Достигнув верхней ступеньки, я думаю о том, как многого нам удалось достичь. Наша жизнь не была лишена стресса. Завоевать титул в семье — это одно… а поддерживать его и оправдывать ожидания — совсем другое. Я никогда не понимала, насколько сильно во всем этом замешана политика. Я думала, что скажу людям, чего от них ожидаю, а они угробят себя, чтобы это произошло… Очевидно, здесь есть нечто большее.
Не говоря уже о том, какой шум поднялся, когда я предложила объединить две наши семьи, чтобы создать самую неудержимую и смертоносную империю в мире. Некоторые были настроены негативно, другие, возможно, достали оружие и попытались слишком явно выразить свое неодобрение. Я быстро сделала из них пример, и с тех пор мы потихоньку начали слияние.
Все идет не очень гладко. Люди Моретти и ДеАнджелисов упрямы. Они мудаки и не любят делиться. Кто бы мог подумать, верно? Но мы к этому идем, и когда мы достигнем этого, нас будет не остановить.
Я не видела Зика — агента Дэвидсона — с тех пор, как началась война, которая спасла нашего малыша, но время от времени я слышу шепот о том, что ФБР пытается выйти на нас, и я не могу не задаваться вопросом, не посылает ли мне агент Дэвидсон сообщение. Мне хочется в это верить. Мне нравится думать, что после всего этого он все еще прикрывает меня, но я не стану винить его, если он оставит меня перед расстрельной командой. Он заслуживает того, чтобы умыть руки от этого дерьма и никогда не оглядываться назад. Все эти годы, стоя рядом с Джиа и берясь за задачи, которые шли вразрез со всем, во что он верит… Да, это не могло быть легко.
Роман открывает двойные двери от пола до потолка, и я ахаю, увидев невероятный вход.
— О, Боже мой, — выдыхаю я, проходя в круглое фойе и осматривая его. Мраморная плитка украшена красивым рисунком, а потрясающие колонны обрамляют комнату и подчеркивают высокие потолки. Большая двойная лестница изгибается по краям фойе, ведущая на открытый балкон с потрясающими коваными перилами, который мне не терпится осмотреть, но пока я двигаюсь прямо вперед, медленно рассматривая каждую мельчайшую деталь и задаваясь вопросом, кому, черт возьми, ребятам пришлось угрожать, чтобы этот проект был закончен так быстро.