Зик наклоняется, его движения усиливают давление на мой позвоночник. Он не останавливается, пока не оказывается прямо у моего уха, его большое тело загораживает и меня, и ключи от камеры наблюдения у лифта.
— Беги, — бормочет он так тихо, что мне приходится напрячься, чтобы расслышать его. — Забирай гребаные ключи и беги. Никогда не возвращайся сюда, разве что для того, чтобы всадить пулю в ее гребаную башку.
Мои глаза расширились, дыхание стало резким и болезненным, и не успел он опустить меня на мат, как уже отстранился.
— Мы здесь закончили, — рявкает он, прежде чем повернуться спиной и уйти. Он не оглядывается на меня, и я задаюсь вопросом: точно ли я услышала то, что думаю.
Не желая рисковать, я молниеносно протягиваю руку, хватая ключи, оставленные на мате.
7
Блядь. Это глупо.
Это чертовски глупо, но разве у меня есть выбор?
Я расхаживаю по своей спальне, пальцем скольжу по кольцу с ключами, перебирая их в руке точно так же, как я делала это с того момента, как вернулась в свою комнату более двенадцати часов назад.
Зик — заместитель Джии, он ее самый верный последователь, ее солдат и любовник, и теперь я должна поверить, что он предоставил мне ресурс, необходимый для того, чтобы уйти, предупредив, что если я вернусь, то лучше убить женщину, которая предположительно является моей матерью.
ЧТО ЗА ХУЙНЯ ЗДЕСЬ ПРОИСХОДИТ?
Во-первых. Я не могу доверять Зику. Я не знаю о нем достаточно, чтобы предположить, что он преследует мои интересы. Я также не могу доверять ключу в своей руке. В нем может быть GPS-трекер, то же самое касается и машины, к которой он прилагается. Если мне удастся каким-то образом выбраться отсюда, придется бросить машину и найти что-то другое, но это не должно быть слишком сложно. По крайней мере, я надеюсь.
Во-вторых. А что, если это какая-то тщательно продуманная подстава? Что, если я попытаюсь сбежать, а на другом конце меня будут ждать Зик и Джиа с пистолетом в руках и пулей в патроннике?
В-третьих. Джиа Моретти — не та женщина, которой я хочу переходить дорогу. Никто в здравом уме не захотел бы это делать, но я не знаю, какой у меня есть выбор, особенно после того дерьма, которое я услышала прошлой ночью.
В-четвертых. Роман, Леви и Маркус нуждаются во мне больше всего на свете, и абсолютно ничто не встанет у меня на пути. К черту Джию и ее змеиные наклонности. Я приняла решение. Я собираюсь спасти своих мальчиков, я собираюсь спасти их жизни, и когда они будут достаточно сильны, чтобы поддержать меня, мы разрушим всю империю Моретти.
Знакомый рокот мотоцикла доносится сквозь стены, и я поворачиваю голову к окну своей спальни. Я мчусь через комнату, широко раскрыв глаза и продолжая перебирать ключи, — предвкушение и тревога почти непередаваемы.
Несколько часов назад наступила ночь, и владения Джии погрузились во тьму, но из дома льется достаточно света, чтобы различить мотоцикл, с визгом выезжающий из подземного гаража и мчащийся по длинной подъездной дорожке.
Мне приходится напрячься, чтобы разглядеть хоть что-то из своего окна, выходящего на боковую сторону участка, но я не упускаю из виду колонну черных внедорожников, которые следуют за ним.
У меня перехватывает дыхание.
Никто ничего не говорил о том, что Джиа собирается куда-то уехать сегодня вечером, да и с какой стати им это делать? Это абсолютно не мое дело, особенно учитывая, что она не собирается когда-либо передавать мне свое состояние. Я бегу к своей двери, оглядывая огромное верхнее фойе. Я никогда не видела здесь никого, кроме Зика и Джии, поэтому предполагаю, что охранникам запрещено находиться на личных этажах Джии, но я не настолько глупа, чтобы сначала не проверить.
Горизонт чист, и я выбегаю в фойе верхнего этажа, бросаясь к окну, выходящему на фасад дома. Я прячусь за большими колоннами, чтобы, если Джиа оглянется назад, она не смогла увидеть мой силуэт, стоящий в центре и наблюдающий, как она уезжает.
В какой-то момент она сделает свой ход. Она скажет мне, что мои мальчики мертвы, и будет ждать, что я буду сражаться. Чем дольше я смогу откладывать это, тем лучше. Я не хочу давать ей повода сомневаться во мне, особенно сейчас.
Колонна внедорожников выезжает через железные ворота, а Зик ждет позади на своем мотоцикле, вероятно, отвечая за постановку ворот на охрану после их отъезда. Как только последний внедорожник выезжает, я наблюдаю, как Зик вводит код на клавиатуре, и когда ворота медленно закрываются, клянусь, он оглядывается на дом, его глаза находят меня, спрятанную за колонной, но он слишком далеко, чтобы я могла быть уверена.