Она окидывает взглядом владения, определяя точное местоположение Маркуса, не торопясь, пытаясь придумать, как все это провернуть, хотя что-то подсказывает мне, что она подумывает покончить со всеми нами прямо здесь и сейчас. Но я уверена, что она знает, насколько неуравновешенным может быть Маркус. Он без колебаний нажмет на курок, и уж точно не будет ждать повода, чтобы сделать это.
Взгляд Джии возвращается ко мне, сузившись и показывая лишь намек на замешательство.
Крючок. Леска. Грузило.
— О чем ты говоришь? — требовательно спрашивает она, медленно продвигаясь вперед.
Роман и Леви следят за ее движениями, не говоря ни слова, но им и не нужно — их намерения ясно читаются в их темных глазах. Сегодня они не сдадутся. Джиа — всего лишь небольшое препятствие на пути к тому, чего они действительно хотят, и они без колебаний расправятся с ней и начнут войну, если это хоть на шаг приблизит их к победе.
— О, ты что, не слышала? — Я поддразниваю, зная, как сильно моя чушь действует ей на нервы, и, честно говоря, с этой маленькой красной точкой, зависшей у меня на груди, это не самая умная идея, но ей нужны ответы, и пока она их не получит, красная точка — это всего лишь пустая угроза. — Ты должна гордиться. Твоя малышка наконец-то вышла замуж. Теперь я ДеАнджелис.
Лицо Джии вытягивается, ее глаза расширяются, когда она смотрит на парней рядом со мной. Она устремляется вперед, ее мужчины беспрекословно следуют за ней. Она встает прямо передо мной, тыча пальцами прямо мне в грудь.
— Я не знаю, в какую игру ты играешь, но я позабочусь о том, чтобы брак не состоялся, даже если мне придется самой перерезать им глотки.
Меня разрывает от смеха, и я кладу руку ей на плечо и отталкиваю ее на шаг назад.
— Это мило, что ты считаешь одного из этих засранцев моим мужем. Я имею в виду, я бы хотела. Ты можешь представить, какими собственниками они были бы, если бы могли законно называть меня своей? Но подумай еще раз, дорогая мама. Ты была права: бегство от тебя действительно имело свои последствия, потому что теперь на пальце Джованни кольцо с моим именем.
Ее лицо снова вытягивается, и она отступает на несколько шагов, широко раскрыв глаза, быстро просчитывая каждый ее шаг и то, что это может означать для ее империи. Но я только усмехаюсь.
— Совершенно верно, Джованни ДеАнджелис только что открыл заднюю дверь прямо в сердце твоей империи, и ты ни черта не можешь с этим поделать.
Паника сквозит в ее взгляде, дикая и непредсказуемая, и в мгновение ока она выхватывает пистолет из кобуры, пристегнутой к бедру. Мои глаза расширяются, а время, кажется, замедляется.
Миллион вещей происходит одновременно.
Она поднимает пистолет и целится мне прямо между глаз, как раз в тот момент, когда рука Романа хватается за мою, сильно дергая меня. Маркус нажимает на спусковой крючок как раз в тот момент, когда Зик отталкивает Джию с дороги, но не раньше, чем она стреляет из своего собственного оружия, посылая пулю в нашу сторону. Леви бросается вперед, ловя пулю в плечо как раз в тот момент, когда Зик падает на землю, а пули, предназначенные Джии, теперь вонзились ему в грудь.
Из моей груди вырывается мучительный крик, а Джиа смотрит на Зика, в ее глазах на мгновение мелькает ужас, прежде чем она игнорирует его и вскакивает на ноги.
Роман бросается на защиту меня и Леви, бесстрашно стоя перед теми, кого он любит.
— УБЕДИСЬ, ЧТО ОН ЖИВ, — кричит Роман мне, вытянув пистолет перед собой, готовый сделать столько выстрелов, сколько сможет, если до этого дойдет, но их слишком много. Если Джиа решит превратить это в гребаную войну, мы падем.
Опустившись на колени, я бросаюсь к Леви. Кровь заливает землю, и меня охватывает страх.
— ЛЕВИ? — Я плачу, прижимая руку к пулевому ранению и пытаясь остановить кровотечение. — Пожалуйста, будь в порядке. Пожалуйста, будь в порядке.
Он стонет — его боль разрывает меня на части.
— ЧЕРТ, — рычит он, выплевывая это слово сквозь сжатые челюсти. — Я В ПОРЯДКЕ. Я В ПОРЯДКЕ.
— Их слишком много, — кричит нам Роман, когда Джиа поднимает руку — молчаливый сигнал своей армии начинать наступление на нас. — ЛЕВИ, — зовет Роман, отчаянно нуждаясь в какой-нибудь поддержке, кроме Маркуса, спрятавшегося на крыше.
Леви вскакивает на ноги, и когда я бросаюсь между ними, их огромные плечи отбрасывают меня назад. Кровь пропитывает футболку Леви, и я понимаю, что он не сможет долго с этим справляться, особенно после того дерьма, от которого он еще не до конца оправился.