Маркус хватает меня за локоть, удерживая на ногах, пока мы смотрим на Леви на экране, его запястья скованы наручниками и удерживаются тяжелыми толстыми цепями над головой. Его ноги едва касаются земли, а красивая голова наклонена вперед, он уже измучен и готов сдаться.
— Дерьмо, — говорит Маркус, другая его рука опускается на мое бедро, когда он придвигается ближе ко мне.
Слезы наполняют мои глаза, и я беру телефон из рук Романа, поднося его ближе, изучая каждый сантиметр его кожи, который я могу разглядеть в затемненной комнате. Это не похоже на камеру. Она более просторная, но это определенно не пятизвездочный замок, в котором я жила, пока была в плену.
Роман запускает руки в волосы, его глаза темнеют, когда он начинает расхаживать по узкому проходу между кухонным островом и шкафчиками за ним.
— Только не говори мне, что ты переслал это видео моему отцу.
— Нет, я этого не делал, — говорит Мик, напоминая мне, что он все еще на линии, в то время как мои глаза остаются прикованными к экрану, наблюдая за Леви, болтающимся на цепях. — Подумал, что ты захочешь сохранить это в тайне. Это пришло минуту назад, и я сразу же позвонил тебе.
— Ты что-нибудь узнал? — Спрашивает Роман, когда в кадр входит мужчина с черной маской на лице. Я напрягаюсь, и испуганно вздыхаю, и этот звук заставляет Романа остановиться рядом со мной, снова заглядывая через мое плечо в экран.
— Да, моя команда сейчас работает над этим, — говорит Мик, не подозревая об ужасах, переполняющих мое сердце, от которых почти невозможно дышать. — Нам удалось открыть черный ход в систему наблюдения Моретти. Возможно, нам удастся наладить прямую трансляцию, но это будет непросто. Кто бы ни работал с ее техникой, он хорош, но не лучше меня.
— Хорошо, — огрызается Роман, его глаза прикованы к экрану. Человек в маске приближается к Леви с хлыстом в руке и, подобно молнии, наносит удар, оставляя красную, окровавленную отметину прямо на его груди, резкий треск раздается в динамике телефона. Леви вскрикивает, его голова запрокидывается назад в агонии, а звук парализует меня. — Сделай это.
Я прикрываю рот рукой, пытаясь подавить рвущийся из горла вздох, не в силах оторвать взгляд от видео. Ублюдок в маске наносит еще один удар, и я снова падаю на грудь Маркуса, едва удерживая себя в руках. Слезы застилают мне глаза, когда я наблюдаю за мучениями Леви и ненавижу те муки, которые, должно быть, терзают его сейчас.
Маркус издает тихое ругательство, его пальцы больно впиваются в мое бедро, пока он наблюдает за тем, как его брат проходит через ад.
— Леви сильный, — шепчу я, не уверенная, кого пытаюсь убедить. — Он справится с этим.
Кого я обманываю? Он только что прошел через ад, только что видел, как его брат чуть не умер. Сколько еще мы все можем это выносить? Это не первое родео Джии, и я не сомневаюсь, что она ломала мужчин гораздо хуже, чем Леви. Он не в том состоянии, его тело уже сломано, и, судя по красным отметинам на его загорелой коже и засохшей крови, покрывающей его тело, он уже прошел через мир ада до того, как было снято это видео.
Джиа не собирается облегчать нам задачу, и что еще хуже — эта сука травит нас. Она выманивает нас, и она знает, что это сработает. У нее есть все гребаные козыри, и мы собираемся ворваться туда с мишенями на спине.
Нам крышка.
Леви в жопе.
Мы не сможем спасти его. Но я, блядь, умру, пытаясь.
— Роман? — Говорит Мик, его тон понижается от беспокойства и чего-то более мрачного, чего-то, наполненного нервами и ужасом. — Возможно, у нас есть местоположение. Мы все еще ждем подтверждения, но я думаю, вам пора возвращаться сюда.
— У тебя есть два часа, — рявкает Роман на другой конец провода. — Лучше бы у тебя было что-то стоящее.
Он заканчивает разговор, даже не попрощавшись, и через несколько мгновений мы уже мчимся под проливным дождем, более чем готовые оставить эту дыру позади. Штормы сеяли хаос над этими горами в течение последних нескольких дней, и я не могу избавиться от ощущения, что гребаное небо созвучно моей разбитой душе. Это похоже на дурацкую шутку, но в какой-то момент должно выглянуть голубое небо.
Дилл и Доу сбежали вниз по лестнице, миновав нас в мгновение ока. Дождь прилипает к моим волосам, но для меня нет ничего важнее, чем сесть в этот "Эскалейд” и умчаться по гребаной дороге, становясь еще на шаг ближе к тому, чтобы вернуть его.