А все дело в том, что наши народы издревле враждуют между собой. Эльфы несколько столетий назад попросту выгнали нас, людей, с благодатных земель Мирра, заставив ютиться на материках Ами и Мие. Первым поселенцам к тому же пришлось вначале еще и отвоевать территории у других магических существ да у всякой нежити. Поэтому на нашей улице все соседи, кроме Валнии, обходили мой дом стороной, а иной раз даже подбрасывали помойные кучи под дверь.
Но, несмотря на все это, любимые малыши всегда заставляли меня улыбаться, стоило только взглянуть на них. А когда Лодису и Шуани стукнуло четыре годика, я наконец отважилась вернуться в строй королевской стражи, да и деньги неожиданно стали заканчиваться. Хотя, по моим расчетам, их должно было хватить еще лет на пять. Повезло, конечно, что Валния, с которой я с тех пор успела сблизиться, как ни с кем другим, воспитывавшая маленькую дочь, согласилась присматривать и за моими детьми. Она была опытной врачевательницей, правда, без подтверждающих бумаг. Поэтому подруга практиковала неофициально, кое-как сводя концы с концами. Мое же предложение ей пришлось по душе еще и потому, что детей моих она уже любила как своих.
Так я поступила на службу с понижением звания и снова окунулась в омут интриг и людского лицемерия. Благо про девственность и всякие там бутоны никто уже и не думал шутить.
Глава 3. Обвинение
Нран. Охта. Королевский дворец Фрат
– Элистрия Силиус! – окрикнул меня начальник стражи Дил Шотвид после окончания планового обхода города. Этот не любил разговорчивых. Я быстро отдала честь и превратилась во внимание, остановившись у высокой лестницы с десятками ступенек, ведущей в королевский дворец под названием Фрат.
Ни с того ни с сего меня со всех сторон обступили другие стражники, несущие дозор на площади. На их уродливых лицах, скрытых под металлическими шлемами, гуляла злорадная улыбка, причем одна на всех. Дождавшись, когда меня окружат, Дил Шотвид с каменным лицом приблизился и открыл сверток, зачитывая вслух:
– Элистрия Силиус обвиняется в похищении детей…
Далее он перечислил всех пропавших за последнее время крох от года до пяти. Неужели во всей этой мерзости решили обвинить меня? Да за что?!
– Но, но… – начала было я, однако наложенное одним из стражей заклинание немоты заставило меня замолчать.
– Элистрия Силиус обвиняется… – начальник охраны тем временем продолжил зачитывать свиток, – в похищении принцессы Алисы и принца Миеза Фрат.
Переборов заклинание, я решила все же рискнуть и вставить слово:
– Это не я! Да как вообще…
Но тут мне в очередной раз заткнули рот, один особо смелый приставил для убедительности лезвие копья к моему горлу.
– Элистрия Силиус обвиняется… – нещадно продолжал Шотвид, добивая последними словами: – В убийстве Лодиса и Шуани Силиуса.
Все. После этих слов я окончательно озверела и, плюнув на всякие условности, перехватила наставленное на меня копье, уклоняясь в сторону. Затем двинула этому смельчаку древком вначале в нос, а после со всего маха в затылок. Остальных стражей спустя несколько мгновений постигла та же участь. Обездвижив коллег, окруживших меня заклинанием, я вырубала каждого по очереди. Правда, начальника оставила напоследок, вывернув ему руку, тем самым поставила на колени и прижала вынутый из рукава танто к его горлу.
– А теперь говори, упырь! От кого поступил приказ?! И что за бред про гибель моих детей?! – проорала ему на ухо так, что он чуть не оглох.
– Валния их опознала… – начал было он дрожащим голосом оправдываться. Неосознанно вдавив лезвие сильнее в кожу, я чуть не убила допрашиваемого. Однако вовремя опомнилась, убрав руку.
– Кого опознала, говори! – прикрикнула, начав внутренне паниковать.
А оглядевшись по сторонам, заметила, что по лестнице к нам уже спешит подкрепление в количестве двух десятков стражей, потому решила действовать на опережение, бросившись к переулкам.
Правда, в самом конце все же попалась. Активировала, не глядя, ледяную ловушку, выставленную на моем пути. Подготовились… Уроды! Ноги напрочь приморозило к месту, и, не успев вовремя сбалансировать, я чуть не клюнула носом в каменные плиты подворотни, в которую почти свернула.
Придерживая порез на горле, начальник королевских стражей ехидно скалился, пялясь на меня через всю площадь. Обнажив ряд белоснежных зубов, еще и закричал так, чтобы я его услышала: