Как можно тише отворив дверь в комнату Харпера, вход для девочек в которую запрещен, Аманда на цыпочках прокралась внутрь и подошла к кровати, чтобы проверить, все ли в порядке. Он с головой забрался под одеяло. Для девушки это не стало неожиданностью, так как мальчишка частенько делал так, когда ему становился страшно, особенно после просмотра ужастиков.
― Харпер, ― прошептала она, ― ты уже спишь?
Тишина. Аманда улыбнулась, рисуя в воображении, как она сможет поразвлечься с Дином, но тут заметила темное пятно на одеяле. Харпер уже давненько не мочился в постель, да и выглядело это как-то странно. Пятно располагалось слишком высоко, ближе к голове. Девушка предположила, что его могло стошнить, хотя он и не выглядел больным до этого. Она осторожно приподняла одеяло и потянула вниз.
На Харпере не было лица. Лишь маленький череп со зловещим оскалом, торчащими каштановыми волосами и выпадающими глазными яблоками ― это все, что осталось от его головы.
Аманда открыла рот, чтобы закричать, но чья-то рука в перчатке с силой сжала ей челюсть. Прежде чем она успела осознать, что происходит, лезвие мясницкого тесака было вставлено между ее зубов, разрезая кожу на щеках. Рука незнакомца отпустила рукоятку и вцепилась ей в затылок. Девушка почувствовала одновременное давление на макушку и подбородок. Ее верхняя и нижняя челюсть накрепко были прижаты к лезвию ножа. Руки сжимали ее голову сильнее, и приглушенные крики Аманды заглушил треск ее ломающихся зубов. Она попыталась пнуть тело громилы позади себя, но все было тщетно. Зубы, которые не были сломаны, все глубже вдавливались в ее десны.
Девушка начала давиться кровью, хлынувшей ей в горло и выплескивающейся из носа. Она не могла дышать. Но незнакомец не останавливался. Она вцепилась в его руки, царапая кожу, но тот даже не шелохнулся. Наконец, ее тело обмякло, и девушка сдалась. Тело Аманды швырнули на кровать рядом с трупом Харпера, и последнее, что она увидела перед тем, как ее жизнь оборвалась, было лицо громилы, смотрящего на нее сверху вниз. Оно представляло собой небрежно натянутую и порванную местами кожу с лица мальчика. Преисполненный злости взгляд был устремлен на нее через отверстия, где должны были быть глаза невинного Харпера.
***
― Чего ты добиваешься от меня?
― Сейчас я просто хочу, чтобы ты выслушал меня, ― сказал Оуэн, наконец, отпустив руку Алекса. ― Я же слушал твою историю, так почему тебе не сделать то же самое?
― Хорошо. Я слушаю.
Алекс осознавал, что у него нет другого выбора.
***
Некоторые из людей хранят в памяти воспоминания из детства, когда им было всего два-три года. Но не я. Мои самые ранние воспоминания относятся к тому моменту, когда мне уже стукнуло пять. Я спустился по лестнице, чтобы увидеть кровь разлитую вокруг дивана. Стеклянный стол в гостиной, разбитый вдребезги. Я абсолютно не понимал, что произошло.
А потом я увидел голову своей матери на полке над камином.
Но я так и не осознавал происходящего.
― Мамочка, а где твое тело? Ты что спряталась?
Ответа не последовало.
― Мамочка, почему ты молчишь? Это какая-то игра?
Снова тишина.
Я приблизился к камину и тогда увидел фрагменты тела, сложенные внутри него. Я отодвинул стекло, которое обычно было на предохранителе, но только не в этот раз. Я вытаскивал кусок плоти за куском до каждого пальчика без исключения, раскладывая их на той части пола, где не было крови и осколков стекла. Могу сказать, что я по жизни хорош в головоломках, и, видимо, на тот период это уже было так. Мои детские ручонки, запачканные в крови, начали собирать тело матери воедино. Когда все, кроме одной детали, встали на место, я вернулся к камину.
― Мамочка, я снова сделал тебя целой. Не хватает только головы.
И снова я остался без ответа.
Сколько бы я не подпрыгивал на месте, мне было не дотянуться.
― Мама, я не могу сделать этого, ― произнес я, захлебываясь слезами от досады.
Я вернулся к тому, что осталось от ее тела, и свернулся калачиком рядышком. Обнял сам себя, продолжая плакать, и пролежал так до самого возвращения отца домой, не сводя глаз с моей мамочки.
***
― Если я скажу, что сочувствую, это что-то изменит?
Алекс не давал себе отчет, насколько его слова лишены смысла. Он просто хотел убраться из этого бара, как можно дальше.
Оуэн отрицательно замотал головой.
― Ничто... ничто из того, что ты скажешь или сделаешь, не вернет мне ее обратно.
― И что же тогда делать сейчас?
― Сейчас просто дослушай мою историю до конца. Возможно, тогда ты поймешь, каким чудовищем я стал по твоей вине.
***
― Мало того, что ты прикончила меня, теперь собираешься расчленить мое тело. Вау! И ты все еще думаешь, что из нас двоих монстр ― я?
Ким уставилась на отрубленную голову своего супруга, которая лежала на его собственной груди. Кровь из обрубка его шеи медленно струилась к сливному отверстию ванны.
― Да. Ты виновен во всем этом.
Она бросила взгляд на свое отражение в кране, которое одобрительно кивнуло.
Рич засмеялся.
― Признаю, что, возможно, так оно и есть, но в тебе всегда жило это. Ты всегда была монстром. Я просто разбудил его.
Ким старалась игнорировать его выпады, вонзая зубья ножовки в сгиб его локтя. Лезвие прошло через его плоть насквозь. Она ощутила рвотные позывы, наблюдая за тем, как сухожилия и куски мяса отходят от костей. Слишком много крови для одного дня.
― На этот раз суд не признает тебя жертвой. Ты могла бы просто бросить меня. Подать на развод. Но сотворила все это. Ты ― хладнокровный убийца. Просто взгляни на себя. Избавляешься от тела, как истинный преступник.
«Не слушай его, ― вмешалось отражение. ― Он пытается давить на тебя. Ты не должна позволять ему манипулировать тобой».
Ким уронила ножовку на кафельный пол.
― Он абсолютно прав. Я не могу не признать этого.
― Тогда звони в полицию, ― рявкнула отрубленная голова. ― Признайся во всем, что случилось, и, может быть, тебе удастся добиться снисхождения и заставить их поверить, что ты действовала в состоянии аффекта. Что ты просто домохозяйка, которая сорвалась.
Ким встала и поплелась к выходу, но отражение в зеркале ванной комнаты остановило ее.
«Стой. Возможно, ты и недостаточно сильна, но я не такая. Позволь мне действовать за тебя, и я смогу позаботиться обо всем этом. Вспомни, что мне уже удалось помочь тебе ранее».
Она права. Рич просто манипулирует мне. Я должна попробовать... доверится ей.
«Вот и правильно, девочка».
Словно на автопилоте, Ким развернулась и снова подошла к ванне. Рич вновь попытался заговорить, но девушка тут же схватила его голову и начала раз за разом бить ею о край фарфоровой чаши. Затем она подняла ее перед собой. Нос был вдавлен внутрь. Все, что осталось от зубов, выглядело как череда неровных осколков.