Охотник выглядел слегка ошарашенным, но вскоре рассмеялся.
― Ты? Ты не похож ни на какого Тэда Банди (прим.: американский серийный убийца, насильник, похититель людей и некрофил, действовавший в 1970-е годы).
Я нахмурился. Возможно, что я и не похож на него, но все же у нас есть что-то общее. Как и Тед Банди, я ни у кого не вызываю подозрений.
― Я не вру. У меня с собой все необходимое для убийства, включая ножи и мешки для мусора. Вот за этим деревом.
Он проследил взглядом, куда я указываю.
― Так покажи мне, убийца.
Я подвел его к дереву и показал на свою сумку. Он с опаской присел на корточки и заглянул внутрь. Он извлек оттуда кожаный чехол и развернул его. В нем он увидел набор ножей, разложенных по специальным кармашкам. Он предназначался для путешествующего повара, но я собирался воспользоваться им для более темных целей.
― Здесь не хватает одного, ― сказал он, указывая на пустующий эластичный карман.
― Нет. Всего хватает.
Я ринулся вперед, извлекая нож из-за пояса. Охотник вскинул винтовку, но я уже был на нем. Я полоснул лезвием по его пальцам, рассекая их до кости и вынуждая его выронить оружие. Второй здоровой рукой он сумел вывести меня из равновесия ударом в челюсть. Воспользовавшись моментом, он отбросил меня в сторону и снова потянулся за винтовкой. Я оттолкнул его ногой и нанес ему удар ножом в плечо. Он выхватил один из ножей, и мы оба оказались на земле, причем он сверху. Нож все еще был в моих руках, но он всем своим весом прижимал лезвие к моему горлу. Я использовал грязный прием, вдарив ему коленом по яйцам. Он скорчился, и я отшвырнул его от себя. Не теряя ни секунды, я оседлал его сверху, прижав его руки своими ногами, и снова и снова вонзал свой нож в его беззащитную шею. Когда я, наконец, остановился, то увидел, что почти обезглавил его. Я окинул взглядом свою одежду, которая была пропитана кровью, и рассмеялся. Я впервые убил кого-то, и это был совсем не тот человек, которого я выбрал.
― ПОДНИМАЙСЯ!
Я резко обернулся и обнаружил, что в меня уткнулось все то же дуло винтовки, которая теперь оказалась в руках моей голой попутчицы.
― Я сказала ВСТАТЬ!
Я снова вскинул руки и поднялся на ноги. Она глазами указала на нож в моей руке, и я нехотя отпустил его.
― Стой. Я знаю, что все пошло не так, но я спас тебя.
― Спас? Ты меня спас?!
― Да. Старый извращенец планировал воспользоваться тобой. Но я остановил его.
― Ты также собирался воспользоваться мной. Я уже давно пришла в сознание. Я лишь притворялась, что все еще в отключке. Ты был тем, кто раздел меня.
«Черт».
― Я... Я...
― Раздевайся.
― Прости, что?
― Ты слышал меня. Я сказала: раздевайся. Я хочу заставить тебя унижаться, прежде чем пустить пулю тебе в лоб.
Судя по всему, она была серьезно настроена. И я начал раздеваться. Рубашка была очень тяжелой, так как насквозь пропиталась кровью. Наконец, я предстал перед ней нагишом. Я чуть не рассмеялся, увидев свой «фермерский загар», который был создан кровью, а не солнечным светом.
― Довольна. Это то, что ты хотела увидеть?
Я ждал ее ответа, а потом приметил это. Точнее, полное отсутствие этого. Я сталкивался с этим, каждый раз смотря на себя в зеркало. Я видел это, когда боролся с охотником. А она была лишена этого. Девчонка могла угрожать мне сколько угодно, но у нее не хватило бы сил, чтобы спустить курок. Инстинкт убийцы отсутствовал. У кого-то он есть. А у кого-то ― нет. Некоторые, как я, борются, чтобы совладать с ним.
Я присел на корточки, чтобы поднять свой нож. Винтовка дрогнула в ее руках.
― Эй! Не двигайся! Брось его!
Я встал и ухмыльнулся. Я неспешно сделал шаг ей навстречу, а она в свою очередь попятилась назад. К несчастью для нее, она не смотрела под ноги. Девчонка споткнулась о камень, который поджидал ее сзади. Винтовка выскользнула из ее рук, и, прежде чем она успела опомниться, я уже был на ней.
Ее брыкания, царапанья и крики не останавливали меня. Мой нож пронзил ее. Мой член вошел в нее. Я решил все же объединить эти две потребности и не пожалел. Ее кровь делала мои толчки более комфортными. Когда она испустила свой последний вдох, я содрогался от самого фееричного оргазма в своей жизни. Как только я вышел из охватившего меня безумия убийства, я посмотрел на Лану сверху вниз. Я рассмеялся, когда осознал, что мой член находится ни в ее влагалище и даже ни в ее заднице. Я вырезал дыру в ее животе и кончил ей прямо в кишечник. В ране образовался коктейль из красного и белого.
Я поднялся на ноги и стер кровь с ножа. Я любовался своим отражением в лезвии, восхищаясь человеком, которым стал. Я видел его там. Кровь настолько покрывала мое тело, что я напомнил себе новорожденного ребенка. Я ухмыльнулся. В какой-то степени так и было. Стоя голым посреди леса, полностью в крови, я словно заново родился.
― И знаешь, что самое забавное во всем этом?
― Что? ― спросил Оуэн, опрокидывая очередной шот.
― Я ошибся. Я полагал, что этих убийств хватит, чтобы удовлетворить мои желания. Я ждал, что все устаканится. Я рассчитывал, что смогу прожить несколько лет, никого не убивая. Но нет. Произошло то, чего я совсем не ожидал. Порывы только усилились. Это было сродни наркозависимости. Я не мог дождаться следующего раза, очередной жертвы.
***
«Ты собираешься сделать это или как?»
Ким уставилась на ножовку в своей руке, а затем снова бросила взгляд на свое отражение в зеркале.
«Чем дольше ты ждешь, ― произнесло оно, ― тем сложнее тебе будет. Ты все еще в состоянии шока после убийства. Это поможет отвлечь тебя от мыслей о последствиях... ну, когда... ты будешь расчленять тело».
Ким не понимала, хорошо это или плохо, что голос теперь не в ее голове, а исходит из зеркала. В любом случае, она осознавала, что что-то внутри нее сломалось. Это было безумное ощущение, понимать, что ты сошла с ума, всецело принимать это.
― С чего мне начать? Я же никогда раньше не делала этого.
«Думаешь, я делала? ― отшутилось ее отражение. ― Отруби этому ублюдку башку. Как только ты сделаешь это, будет ничуть не сложнее, чем нарезка пирога».
― Ладно... Как скажешь.
Ким развернулась к ванне. Клеенчатая шторка скрывала тело Ричарда. Ранее она затащила бездыханное тело по лестнице, бросила его в ванну, задернула шторку и хотела бежать. Она не хотела следовать дальше. Но отражение убедило ее остаться.
Наконец, отодвинув шторку, разрисованную веселыми уточками, Ким вновь увидела тело мертвого мужа. Фарфоровое покрытие уже окрасилось в розовый. Она склонилась, убрала прядь своих волос с лица и приставила зазубренное лезвие к горлу. Ким заметила свое отражение в серебре крана. Оно подмигнуло ей. А она ответила ему тем же.
Кровь уже не пульсировала, а просто сочилась из раны, когда она начала водить ножовкой взад-вперед, с каждым разом проникая все глубже. Плоть поддалась. Сухожилия лопнули. Ким понимала, что достигла кости, но ей нужно было продолжать. Она усилила напор, и ее движения стали более интенсивными.