«Привет, Никита. Прости, пожалуйста! Неожиданно нагрянула подруга, подготовившая для меня сюрприз. Мы с ней редко видимся, поэтому я не могла ей отказать. Прости, еще раз, что не сдержала обещание!».
Отправив сообщение, словила себя на мысли, что не упомянула парней. Я и в подробности не вдавалась, но все же, сказала только «подруга», а не «друзья».
Через пару минут от Никиты пришел ответ.
«Я так и подумал. Ведь у тебя праздник».
Крайне сухое сообщение.
«Ты обиделся?».
«Нет, просто немного расстроился. Хотел провести с тобой этот вечер».
Пока я думала, что написать еще в свое оправдание, пришло следующее сообщение.
«Ведь сегодня праздник у моей любимой».
И тут я поняла, что означает выражение «проглотить язык». Сердце сделало кульбит, а к щекам прилила кровь. Я будто дышать перестала, пока Никита все писал.
«Неожиданно? Прости! Но я не могу больше держать правду в себе. Не могу не написать, что люблю тебя, потому что эти чувства разрывают меня изнутри».
«Я не смею просить от тебя подобных слов, потому что ты находишься в другом положении. Ты меня не видела».
Я уже начала писать эти три слова, но что-то меня остановило. Это безрассудно. Неправильно. Ненормально. Но ведь я испытываю нечто подобное. Толком не знаю, что, однако все указывает на чувства любви. Точнее, влюбленности. Любовь — это все-таки нечто большее! Я обдумывала, а Никита писал.
«Именно поэтому приготовил подарок. Хотя, „подарок“ слишком громко сказано. И все же, пока, я могу преподнести тебе только это!».
«Не знаю, как ты отреагируешь, но знай, я тебя люблю!»
После чего он остановился и на минуту затих. Свернув страницу сообщений, я решила воспользоваться этой паузой. Надо было немного прийти в себя и остудить голову. Я вскочила с места и заходила по комнате. Он меня любит! Любит! Как в это поверить? Мне хотелось и смеяться, и плакать. Или лучше закричать в голос? Будто понемногу сходишь с ума, осознаешь, но не можешь это предотвратить. Оставалось только дышать. Нельзя заставлять его ждать. Нужно что-то ответить! Ума не приложу, что сказать, но надо было подать признаки жизни. Несколько сообщений, а под ними фото. От неожиданности, у меня дар речи пропал. Я хотела что-то произнести вслух, но не вышло. С фотографии на меня смотрел молодой человек, в существование которого, сложно было поверить. Он был красив. Таких я могла видеть на экране телевизора или в журнале, но не в обыденной жизни. По-моему, таких называют — идеал. Для всех по-разному, конечно, но для меня определенно так и было. Густые темные волосы, светлые глаза, цвет сложно определяется на таком снимке, аккуратные брови. Про губы и говорить нечего. Их хотелось целовать, и чтобы они целовали тебя. Я не могла в это поверить. Написать «это ты?» — глупо. Но, с другой стороны, зачем присылать левую фотографию, если признаешься в любви? Или же ему просто хочется услышать те же слова в ответ и успокоиться? Нет! Я сама понимаю, что это глупости какие-то. Только вот крайне странно все.
«Прости, что так резко набросился на тебя. Ты ничего не пишешь, потому что шокирована или моя внешность настолько тебя разочаровала?».
«Зай, я приму любой ответ и все пойму. Даже, если ты захочешь отвернуться от меня».
«Только знай, для меня ты особенная. И любовь к тебе искренна!».
Надо было ответить. Фото действительно меня шокировало, и я не знала, как к нему относиться. Оно будто стерло мой образ, разбило вдребезги. Казалось, я увидела человека, с которым не общалась несколько месяцев и мне придется узнавать его заново. Все это за секунды пронеслось в голове, только вот нужный ответ так и не приходил.
«Ты красив. Очень!».
Вот и все, что я смогла написать. Так глупо, но мне и впрямь казалось, что в любви мне признается незнакомец, поэтому я растерялась. Фотографию я больше не открывала, чтобы немного стереть впечатление чужеродности. Мой Никита, другой, не такой яркий, но добрый и нежный. Вот мой образ, и я решила пока отбросить постороннее и сфокусироваться на общении.
«Прости, таких слов в ответ, я пока сказать не могу, но я не хочу, чтобы ты расстраивался! Ты мне дорог. Ты мое солнце!».
«Для себя я уже все решил. И торопить тебя не собираюсь, думаю, у нас еще много времени впереди».
Мы еще немного пообщались, только вот чувство неловкости меня так и не покидало. Особенно когда, прощаясь, он снова повторил слова любви, я совсем раскисла. Обычно отвечаешь хотя бы «я тебя тоже», но я же не отвечала ничего. Всего лишь пожелала приятных слов. Ответили бы мне так, было бы обидно. Однако пока, большего сказать ему я не могла.
В итоге спать улеглась в каком-то разобранном состоянии. Уснула не сразу, крутясь со стороны на сторону, но, когда усталость взяла верх, поняла, что вижу во сне Никиту, но не с фотографии, а фантом. Человек с размытым лицом, но я точно знала, что это он. Как обычно во снах, происходила ерунда, но воспринималась она крайне серьезно. Мы от кого-то убегали. Перемещались в пространстве, прятались в заброшенных зданиях. И на протяжении всего сна не покидала мысль, что с Никитой может произойти нечто плохое и я его вот-вот потеряю. Я резко открыла глаза, потому что начала плакать во сне. Внутри невообразимая грусть. Понадобилось немного времени, чтобы отойти от неприятных ощущений. На улице уже светало, так что засыпать снова не было смысла. Я встала, но отдохнувшей себя не чувствовала. Душевное состояние и вовсе гадкое. Чувство вины, вперемешку с растерянностью. Нужен перерыв. Передышка. Дома я решила не задерживаться, а сразу отправиться на работу. Мне очень хотелось написать Никите и посмотреть, писал ли он. Но последними остатками силы воли я переборола это желание и отправилась выполнять должностные обязанности. Дел навалилось немерено, чему я порадовалась. На душевные муки времени не было. Голову загрузили рабочими проблемами, тем самым освободив меня от головной боли, до которой доводили мысли о Никите. А в минуты покоя, так и подмывало зайти в сеть, но находились новые задачи, приходилось их решать и момент переписки вновь оттягивался. В самом конце рабочего дня, когда все руководство отправилось по домам, я выдохнула сев за свой стол и включила браузер, с моей страничкой. Никита писал о бессоннице, при этом извинялся, что жалуется мне. Писал, что будет ждать ответа, а до тех пор беспокоить меня не будет. Я чуть не расплакалась от жалости к человеку, которого игнорировала целый день. Мало того, что вчера обещание не сдержала, так он еще и фотографию показала и в любви признался. Открыл свои чувства, а что делаю я? Пытаюсь разобраться с тараканами в голове? Разве я сама не втюрилась? Разве не испытываю влюбленность? Разве не скучаю? Нет смысла тянуть дальше! Письмо мое было длинным, в нем были и извинения, и восхищения, и признания. Не в любви, но в чем-то с ней схожем. Я не стала перечитывать сообщение, а сразу отправила.
«Даже представить себе не можешь, как я рад!».
И я представила.
Глава 3
Через месяц мы уже считали себя парой. Выглядело все это странно, но я воспринимала его как своего молодого человека. Это способствовало моим отказам другим парням сходить на свидание или просто познакомиться. Мы с Никитой в «семейном положении» поставили одинаковые статусы. Сначала изменил он, а потом и меня спросил: «А ты считаешь, что у тебя есть тот, кто тебе нравиться?». С улыбкой на лице, я изменила статус, скорее, чтобы порадовать Никиту. На таком расстоянии сделать для него могу немного, поэтому приходиться доказывать свои чувства такими мелочами. Мы не пользовались видеочатами, в основном из-за меня. Мне было неловко, страшно, не по себе, но говорила, про особенную первую встречу. Мы уже говорили об этом, без конкретики — кто к кому приедет и когда — но оба знали, она неизбежна. Так проходили дни и недели. Мы обменивались снимкам, и я понимала, что растворяюсь в человеке почти без остатка. Просто слова «целую» и «обнимаю» меня уже не устраивали. Мне этого было мало. Я хотела большего. А главное, периодически, у меня возникало чувство ревности. Когда его не было в сети или даже просто от того, что он далеко и я не могу к нему прикоснуться. Он вне досягаемости, вне поля зрения и это постепенно начинало раздражать. Он все время повторял «я твой», «ты моя и только моя», а я хотела закрепления действиями. Чтобы прижал к себе и прошептал это на ухо. Чтобы поцеловал и сказал, что любит. Как же мне этого хотелось. Я становилась жадной. Больше общения, больше писем, больше слов. Все свободное время я посвящала ему, а все остальное задвинула на задний план. Единственный, кто еще мог добиться от меня внимания, был отец. Но даже с ним я торопилась проститься, чтобы примчаться домой и включить компьютер. На фоне такого душевного состояния, я сильно похудела. Аппетита не было вовсе, отчего папа хотел начать бить тревогу, но я еле нашла нужные слова, чтобы его успокоить.