424-425
Каэси-ута из неизвестной книги
424
Не скажешь разве ты, Что жемчуг дорогой, Надетый на руки прекрасной девы, В стране Хацусэ, запертой средь гор, Теперь рассыпался навеки?..425
В стране Хацусэ, над рекой, где ветер Исполнен холода, Горюя без конца, О, если б человека мог я встретить, Который походил бы на тебя!426
Песня Какиномото Хитомаро, сложенная в печали при виде погибшего странника на горе Кагуяма
Чей это муж Приют нашел в пути, Где травы служат изголовьем? Он родину свою совсем забыл, А дома, верно, ждут с заботой и любовью?427
Плач, сложенный Осакабэ Таримаро, когда умер Тагути Хиромаро
Не дошли до ста восемь десятков… Есть множество изгибов у дорог… И если б только я повсюду с мольбою жертвы приносил богам, С тобою, что ушел навеки, Быть может, довелось увидеться бы нам!428
Плач Какиномото Хитомаро о юной деве из дома Хидзиката, сложенный во время погребального обряда сожжения в Хацусэ
В стране Хацусэ, Скрытой среди гор, Клубится облако, плывя между горами, Быть может, это облик дорогой От нас ушедшей юной девы?..429-430
Два плача Какиномото Хитомаро о девушке из Идзумо, утопившейся в реке, сложенные во время погребального обряда сожжения в Ёсину
429
О дева юная из Идзумо- страны, Страны, что облаком меж гор спустилась, Не стала ли туманом ты, Что в Ёсину плывет Средь пиков горных?430
И пряди черные волос прекрасной девы Из Идзумо- страны, где поднялись Восьмью рядами облака однажды ввысь, Вдали от берегов, по Ёсину- реке Плывут, в волнах качаясь, вдалеке…431
Песня, сложенная Ямабэ Акахито, когда он проезжал мимо кургана девы из Мама в стране Кацусика
Говорят, что в старину Жил на свете человек. Чтобы деву в жены взять, Он построил ей шалаш, Обменяться думал он Из цветистой ткани с ней Поясами навсегда! И хоть слышал я, что здесь Место, где лежит она, Успокоившись навек, Чудо-дева Тэкона Из страны Кацусика,— Потому ли, что листва На деревьях хиноки Стала так густа, Потому ль, что у сосны Корни далеко ушли,— Не узнать мне этих мест… Но достаточно и слов, Только имени ее, Чтоб об этом позабыть Был уже не в силах я!432-433
Каэси-ута
432
Видел это я сам И другим собираюсь поведать О Кацусика славной стране, где в уезде Мама, Знаменитой красавицы девы младой Тэкона Место вечного упокоенья…433
Вот в Кацусика, в дальней стране, В тихой бухте Мама, Верно, здесь, наклонившись, Срезала жемчужные травы морские Тэкона. — Все о ней нынче думаю я…434-437
Четыре песни, сложенные Кавабэ Мияхито в четвертом году Вадо [711] в печали при виде погибшей красавицы в сосновой роще на острове Химэсима
434
Хоть и любуюсь я цветами Прекрасных цуцудзи на берегах Михо в Кадзахая, Но грустно мне — И думаю невольно О человеке том, что гибель здесь нашел…435
Те травы, что росли На диком берегу, К которым, верно, прикасался Сам доблестный Кумэновакуго, Как жаль, что все они давно увяли.436
Все эти дни Шумит молва людская! О, если б яшмой драгоценной ты была, Я на руки б свои надел тебя И, верно б, так не тосковал, как ныне!437
И ты, и я — мы оба сердцем чисты, Как у реки Киёми светлая струя. И не такое мое чувство, Чтоб ты потом раскаяться могла, Чтоб берега реки разрушила б вода!438-440
Три песни от пятого года правления Дзинки [728], в которых генерал-губернатор округа Дадзайфу царедворец Отомо [Табито] выражает любовь и тоску по усопшей жене
438
Изголовье из рук, что лежали на шелковой ткани И всегда обнимали любимую прежде… Ах, навряд ли Еще человека я встречу, Для кого они будут служить изголовьем!439
Вот и время пришло Мне домой возвращаться, Но в далекой столице Чей мне будет рукав Изголовьем душистым?440
В покинутом доме, В далекой столице, Когда в одиночестве спать мне придется, О, тяжко мне будет, намного труднее, Чем было в моем одиноком скитанье!441
Песня, сложенная в шестом году Дзинки [729] принцессой Курахасибэ, после того как левый министр принц Нагая принял смерть [согласно императорскому указу]
Чтя волю государя своего, Приказу ты повиновался. И потому, хоть срок не вышел для тебя Быть в усыпальнице священной, В далеких облаках ты скрылся навсегда!