Хрущев считал, что Сталин сделал серьезную ошибку, предложив создать общество для эксплуатации природных ресурсов Синьцзяна. Китайская сторона приняла это предложение без возражений, но была недовольна. Мао Цзэдун рассматривал эти общества как вторжение на китайскую территорию, покушение на независимость страны. По мнению Хрущева, Сталин посеял тогда зерна враждебности, антисоветизма и антирусских настроений в Китае[60]. «Этот эпизод, — отмечал А. А. Громыко, — при создании советско-китайских смешанных обществ отнюдь не украшал в целом отношения между СССР и КНР»[61] 14 февраля 1950 г. был подписан Договор о дружбе, союзе и взаимной помощи между СССР и КНР, заключены соглашения о китайской Чанчуньской железной дороге, Порт-Артуре и Дальнем, предоставлении Советским Союзом долгосрочного экономического кредита КНР, другие соглашения [62]. Церемония подписания состоялась во Владимирском зале Большого Кремлевского дворца. Когда министры иностранных дел Чжоу Эньлай и А. Я. Вышинский подписывали документы, все заметили (это видно и на фото), что Сталин в маршальской форме глядел куда-то вбок, а Мао, стоявший рядом, смотрел прямо перед собой[63].
Рассказывая в Пекине об итогах московских переговоров, Мао 11 апреля 1950 г. говорил: «Новый советско-китайский договор и соглашения юридически закрепили дружбу между великими народами Китая и Советского Союза, дали нам надежного союзника. Они облегчили нашу работу в области внутреннего строительства и совместное противодействие возможной империалистической агрессии, во имя сохранения мира во всем мире»[64]. Всекитайское собрание народных представителей единодушно одобрило договор; проголосовал весь зал, кроме председательствовавшего Мао Цзэдуна. Вскоре Мао получил от Сталина послание, в котором тот просил подобрать удобную территорию, где можно было бы создать каучуковую плантацию. Мао Цзэдун ответил: «Мы согласны создать каучуковую плантацию для вас на острове Хайнань, неподалёку от побережья Вьетнама, но мы хотели бы сделать это на определенных условиях. В особенности мы предлагаем, чтобы вы дали нам кредиты, машины и техническую помощь, необходимую для того, чтобы мы сами могли соорудить и эксплуатировать такого рода плантацию, а мы будем выплачивать вам за эту помощь отправкой судов с каучуком»[65]. Этим ответом он подчеркивал право Китая налаживать взаимовыгодные отношения.
Тем не менее Мао Цзэдун был достаточно осторожен. Продолжая идти своим путем, он постоянно выражал Сталину внимание и оказывал уважение. Например, он просил Сталина порекомендовать ему грамотного теоретика-марксиста, который помог бы отредактировать речи и статьи Мао Цзэдуна, написанные им до победы Китайской революции. Готовя к публикации свои избранные труды, Мао хотел проверить свои теоретические построения совместно с кем-либо, имеющим серьезное марксистское образование, и в то же время доказать, что его произведения не уступают «заморским образцам». Сталин воспринял просьбу Мао как свидетельство того, что у него нет претензий на какую-то особую роль в области теории социализма. В Пекин была направлена бригада обществоведов во главе с акад. П. Ф. Юдиным, политическим публицистом, философом (после смерти Сталина Юдин был назначен послом в КНР) [66].
О подлинных настроениях в китайском руководстве сообщал в Москву Гао Ган, член Политбюро ЦК КПК и партийный руководитель Северо-Восточного Китая. Сталин решил продемонстрировать Мао свое дружелюбие и передал информацию советских представителей об их беседах с Гао Ганом непосредственно Мао Цзэдуну, отметив, что в этих записях тот может найти для себя кое-что интересное. Мао вызвал Гао Гана в Пекин и заключил его под домашний арест, затем выдвинул обвинения, схожие с теми, которые Сталин выдвигал против честных коммунистов в руководстве ВКП(б). Были распущены слухи, что Гао Ган покончил жизнь самоубийством.
В год смерти Сталина Мао Цзэдуну исполнилось 60 лет. Юбилей прошел скромно. Председатель Мао не собирался присваивать городам и предприятиям свое имя, предпочитая ставить перед собой только крупные цели: кто займет место Сталина в мировом коммунистическом и рабочем движении? Кто станет его лидером? Вот это был для него главный вопрос.
В первые годы после смерти Сталина Мао заверял советское руководство в дружбе. Он присматривался к новым руководителям СССР. Одной из проблем стала идея использования в Советском Союзе китайской рабочей силы. Хрущев, находясь в Китае в 1954 г., предложил направить в Сибирь миллион или более китайских рабочих для широкой разработки природных ресурсов. Отношение Мао Цзэдуна к этому предложению было типичным для его дипломатии: «Он действительно знал, как нас прижать, — признавался Хрущев. — Вы должны представить себе, каким человеком был Мао Цзэдун. Он двигался так тихо и медленно, как медведь, раскачиваясь из стороны в сторону. Он мог смотреть на вас длительное время, а затем опустить глаза и начать говорить таким расслабленным, спокойным голосом: „Вы знаете, товарищ Хрущев, в течение многих лет существовал общий взгляд, что Китай — неразвитая и перенаселенная страна с очень большой безработицей и что он представляет собой прекрасный источник дешевой рабочей силы. Вы знаете, мы, китайцы, находим этот подход к нам очень оскорбительным, а когда он идет от вас, то он еще более обижает нас. Если бы мы приняли ваше предложение, то другие могли бы неверно представлять себе отношения между Советским Союзом и Китаем. Они могут подумать, что Советский Союз имеет такое же представление о Китае, как и капиталистические страны Запада“». Хрущев заявил: «Товарищ Мао Цзэдун, мы действительно не имели никакого намерения создать для вас трудности. Мы искренне не хотим настаивать на нашем предложении; если вы чувствуете, что это нанесло бы ущерб национальной гордости Китая, тогда забудьте вообще о том, что мы упоминали об этом. Мы все сделаем с помощью наших собственных рабочих»[67].
61
Громыко А. А. Ук. соч. Kн. 2, с. 130. Советско-китайские смешанные общества были ликвидированы по инициативе СССР в октябре 1954 г. (Капица М. С. Три десятилетия — три политики. М. 1979, с. 90).
63
Так эта сцена запечатлена и на кадрах кинохроники. Ши Чжэ отмечает, что Сталин подвинулся вперед, чтобы на фотографиях казаться одного роста с Мао Цзэдуном (Проблемы Дальнего Востока, 1989, № 1, с. 146).