Я попытался возразить услышанному, но поняв, что её программа непоколебима (за исключением тех моментов, когда её голограмма дёргалась), решил дослушать её речь до конца. Но тут она закончила, и, пожелав мне удачи, попросила покинуть помещение. Теперь я со всеми своими знаниями о жизни стоял в коридоре непонятной несуществующей школы, вообще не соображая, в какую сторону мне теперь предстояло двигаться. Но, словно в некой компьютерной игре, перед моим лицом всплыло задание 1 «Разобраться со своими руками».
Интересное задание. Я стал размышлять, что это могло бы значить, и у меня вышло лишь два варианта: это был либо русский язык, ибо я писал, как курица лапой, либо — труды, часто на работе мы обсуждали проблемы с ремонтом, то то ломалось, то другое. Руки-то вроде были на месте, а может не очень, так как жил один, жаловаться особо на них было некому. Но и с красивым письмом вряд ли. Сейчас все печатали на компьютере, так что мои мысли повели меня искать кабинет трудов. Я не сразу нашёл его, ведь надпись на его двери гласила немного не о том, чему я учился в школе «Технология».
«Технология чего?», — я не очень понимал, быть может, дополненное образование изменило просто понятие, но раз оно так отчётливо образовалось в моей памяти, я повернул ручку и, словно дорисовывая вновь какие-то мои сценарии из школы, я увидел класс и учителя, сразу обратившего на меня своё внимание. Нас разделили, тут были одни парни. Они все стояли у своих станков, учитель попросил впредь более не задерживаться и поторопил меня пройти к своему рабочему месту. «Как? Как этот бред мог закрыть какие-то там пробелы моей жизни?» — это был первый момент, когда я, скажем так, психологически не одобрил данной ситуации. Задание на экране, тьфу ты, просто перед глазами гласило: «Возьмите в руки имеющуюся заготовку и сделайте из неё что-то полезное для себя и близких». Ага, особенно для близких. Я послушно взял простую деревяшку, осознавая, что за данным станком единственное из полезного, что я мог сделать из деревянной заготовки — это красивую толкушку, я приступил к делу. Блин, мне даже стало нравиться это занятие, самое парадоксальное было то, что я то и дело поглядывал в сторону, откуда на меня реагировал парнишка возраста моих школьных трудов, подбадривал меня и отворачивался к своей работе. Всё вроде шло хорошо, но, сделав её, я, подтвердив готовность, получил резкий довольно категоричный неприемлемый результат. И единственное, что я перед собой увидел в тот момент, было окно: «Повторить». Я повторил и сделал, ну может чуть лучше, но тоже самое. Я изначально не понял задачи, её никто не пояснял. Учитель лишь изредка программно спрашивал, а всё ли хорошо у нас, все кроме меня естественно послушно кивали, а я как дурак оставался неуслышанным. Глупо, глупо сидеть взрослому детине и не соображать, чего от тебя хотят. Ну что ж. Я продолжил пробовать, раз, два, три, в какой-то момент, когда мои нервы перестали терпеть увиденное, я ударил рукой по вновь отвергнутой деревянной поделке. И только тогда окно поменялось: «Поздравляю, ваше терпение улучшено». Так вот ты, что за дополненное образование, ты не учишь напрямую, ты через простые истины, формируешь совершенно другие качества.
Я взял в руки деталь и подошёл к столу, на нём стоял древний, самый обыкновенный прибор для выжигания по дереву. Взяв его в руки, я приступил к выжиганию своей красивой толкушки, нанося различные волнистые линии, точки, стараясь не повторяться, и прямо работая с удовольствием, ощущая, что всё это мне действительно нужно. При этой мысли на лице появилась улыбка, впервые после испытания на увеличение терпения. Сдать задание получилось как-то слишком просто. Учитель забрал готовую поделку и поставил по «Технологии» — 5. Более тупого обучения я не ожидал.
Я вышел в коридор и захотел, чисто ради любопытства, подойти к окнам и рассмотреть, как всё устроено во дворе. Это и была моя следующая ошибка. Да я увидел, что хотел: небо, цветочки, за ними обычные пятиэтажки, и то, что меня зацепило — спортивную площадку. Точно. Спорт мне никогда не давался. Тут же появилось новое задание. Надо идти туда и, скорее всего, сдавать нормативы. Делать было нечего, я побрёл к площадке. Уже подходя, я посмотрел, как ребята по очереди по двое бегают стометровку. «Только не бег», — я вспомнил, с каким напрягом раньше бегал, а если учесть, сколько лет прошло, то подавно шансов на успех не было. Словно чувствуя мои переживания, программа обучения подкидывала потехи ради некое приободрение. Парнишка, словно одноклассник, заметив меня, помахал рукой, приглашая скорее пробежаться. Похоже, позора не избежать. Подойдя совсем близко, я действительно не нашёл кнопки отмены. Появилась надпись: «Бег». И всё. Я собрал все силы и нажал на неё.