Приход Мао и его окружения к руководству партией был ознаменован серьезными изменениями в ее стратегии и тактике, а как позднее стало все более отчетливо выявляться, и в самих основах ее идеологии. Именно там надо искать зародыш того поворота, который был совершен руководителями КПК в конце 50-х годов.
Почему же линии Мао удалось возобладать в Компартии Китая, несмотря на то что его взгляды не пользовались поддержкой ни среди многих руководящих деятелей самой этой партии, ни в международном коммунистическом движении и не раз осуждались Коминтерном?
Причины этого надо искать в конкретных условиях Китая и характере надвигавшейся революции. Китай — крестьянская страна. И сейчас свыше 80 процентов его населения составляют крестьяне, а в ту пору цифра была еще большей. Кроме того, и в городах огромная прослойка — это мелкие торговцы, кустари и другие представители мелкой буржуазии. В момент победы революции в Китае пролетариат не насчитывал и одного процента населения. Мао Цзэ-дун был одним из первых, кто подхватил и активно пропагандировал выдвинутую Коминтерном установку на революционизацию крестьянства, что имело определенную объективную основу и нашло благоприятную почву. В то же время он явно воспользовался тем, что гоминдановцам удалось разгромить основное руководящее ядро партии, и полностью взял в свои руки контроль над нею.
Линия Мао Цзэ-дуна и близких ему деятелей с самого начала страдала односторонностью и серьезными ошибками. Это по-разному проявлялось на различных этапах китайской революции. В меньшей степени — во время антияпонской борьбы, в период гражданской войны, в начальный период осуществления демократических и социалистических преобразований. В ту пору руководители КПК особенно остро ощущали необходимость в помощи и поддержке Советского Союза, со стороны КПСС и других коммунистических партий. Но по мере укрепления новой власти в Китае, по мере того, как на очередь дня выдвигались задачи подлинно социалистического характера, все в большей степени стали проявляться ошибочные представления Мао и его окружения по многим коренным вопросам стратегии и тактики, его подверженность мелкобуржуазности и национализму.
Говоря о формировании своего мировоззрения, Мао Цзэ-дун писал в 1957 году: «У меня прежде были различные немарксистские взгляды, марксизм я воспринял позже. Я немного изучил марксизм по книгам и сделал первые шаги в идеологическом самопе-ревоспитании, однако перевоспитание все же главным образом происходило в ходе длительной классовой борьбы» [2].
Можно поверить ему на слово: вряд ли он когда-либо всерьез изучал произведения Маркса. Кстати говоря, в период, когда формировались взгляды Мао, па китайском языке вообще было очень мало книг Маркса и Энгельса, а иностранные языки руководитель Компартии Китая знает недостаточно, чтобы читать, скажем, такие книги, как «Капитал».
Истина состоит в том, что Мао Цзэ-дун действительно совершал эволюцию в своем мировоззрении — от мелкобуржуазной крестьянской революционности к овладению марксизмом-ленинизмом. Судя по всему, он искренне тянулся к марксизму, стремился освоить опыт международного социализма и применить его к условиям Китая. И на первых этапах революции, когда она носила антифеодальный характер, Мао Цзэ-дуну и другим руководителям Китая удалось, опираясь на опыт мирового коммунизма, выработать политическую линию, которая отвечала условиям антияпонской борьбы, гражданской войны в Китае и способствовала первым социальным преобразованиям.
Однако внимательное изучение работ Мао, напи-- санных в ту пору, показывает, что и тогда он не стоял прочно на позициях марксизма-ленинизма, игнорировал многие важнейшие его теоретические и политические выводы. Во второй половине 50-х годов под влиянием объективных трудностей строительства социализма в экономически отсталой стране, а также усилившихся гегемонистских претензий стала проявляться все более явственно, так сказать, обратная эволюция во взглядах Мао Цзэ-дуна — постепенный отказ от марксистских позиций и марксистской политики в пользу мелкобуржуазных и националистических идей.
Наиболее ретивые приспешники Мао, такие, как Чэнь Бо-да, ставят ему в заслугу то, что он произвел «китаизацию» марксизма. Что же под этим понимают? По существу, не столько творческое применение марксистско-ленинской теории к условиям китайской действительности, сколько препарирование самих основ научного коммунизма.
2