– Смотрите, в машине есть кондиционер. Это освежит вас.
– Как это прекрасно! – восхитилась она.
– Ну так садитесь.
Он обнял ее сзади за спину, но так, что кончики пальцев ощутили вздутость ее правой груди. Она этого не заметила, неожиданно хихикнув.
– Слишком жарко. Надо скорее ехать. Нельзя, чтобы меня заметила патрульная машина нашего отделения. Мне за это влетит.
Как только она уселась рядом с ним, Малко газанул. Машина направлялась в сторону Плезент-авеню. Фуражка вольнонаемной касалась потолка.
– Как вас зовут?
– Кристина. Кристина Лампаро. А вас?
– Малко Линге.
Она прыснула:
– Странное имя.
У него было очень мало времени. Спокойным движением он положил ладонь на обнаженную коленку.
– У вас удивительные ноги. Почему вы, такая красивая девушка, занимаетесь такой работой? Вы должны сниматься в кино!
– О! Мой муж очень ревнив. Он против!
Он шевельнул пальцами и слегка приподнял коричневую ткань мини-юбки. Кристина явно вздрогнула.
– Ой-ой. Ведите себя хорошо! – сказала она совершенно мягким голосом.
Одной рукой держа руль, Малко свернул на Плезент-авеню, направляясь на север. Не глядя на соседку, он двигал пальцами до тех пор, пока они не натолкнулись на нейлоновый барьерчик. Тогда он остановил продвижение и начал слегка поглаживать захваченную территорию.
Поворачивая на 120-ю улицу, он почувствовал, что ее пальцы ощупали его пояс и постепенно начали скользить вниз по застежке.
Лед был разбит.
Он повернулся к ней, сняв ногу с акселератора. Кристина Лампаро пристально смотрела на него, губы были приоткрыты, глаза бегали.
– Хочу проглотить его, – сказала она вполголоса.
Ее детское лицо имело комически серьезное выражение. Неожиданно она скользнула на колени прямо на пол «форда». Через ветровое стекло можно было увидеть только верх ее форменной фуражки.
– Следуйте прямо до улицы Леннокс. Затем поворот на 118-ю улицу.
Не снимая фуражки, она еще больше наклонилась и мягким и нежным движением прижалась к нему ртом. Через некоторое время голова стала медленно двигаться вверх и вниз. Потом движение постепенно ускорилось. Фуражка при каждом движении наталкивалась на пояс Малко. Ее глаза были закрыты, на лбу появилась складка необычайной серьезности. На углу улицы Мэдисон пришлось притормозить: красный свет. Она не прекращала движений. Малко продержался до Пятой авеню. Потом взорвался. Кристина Лампаро дождалась завершения и только тогда поднялась. С очень довольным видом.
– Я уже начала думать, что конца не будет, – шаловливо заметила она. – Хорошо, что он такой большой: я не измазала твоих брюк.
Малко спустился на землю. Кристина вынула помаду и привела себя в порядок. Обернувшись к нему, она объяснила:
– Ты знаешь, я никогда не делаю это при первой встрече. Но ты мне так понравился! Теперь ты должен высадить меня на углу 118-й и Лексингтон. Мне останется идти недалеко. Не хочешь ли ты еще встретиться со мной?
– С радостью. Где и когда?
Сексуальный аппетит вольнонаемной был безграничный... Один бог знает, до чего это может их довести.
– На Третьей, авеню есть хороший бар. На углу со 112-й улицей. «Борракенья». Если можешь, то к семи часам. Но у меня будет мало времени.
– Ты придешь в форме?
Кристина Лампаро покачала головой.
– Нет, конечно! Но форма мне очень нравится. Я хотела бы работать стюардессой, но для этого мне не хватило образования. Я всегда хотела заниматься любовью в форме.
Малко остановил машину. Они приехали. Вольнонаемная быстро выскочила из машины.
– До скорой встречи!
Она зашагала, размахивая своей книжкой штрафных квитанций. Малко сразу же газанул. Он пытался определить, что могло дать ему это свидание. Учитывая легкость, с которой взрывная девица раздавала свою благосклонность, могло случиться и так, что ее связь с Порфирио Аристосом ни о чем не говорила.
Но поскольку не было никаких иных зацепок... К тому же это эротическое приключение произвело на него сильное впечатление. Короче, ему хотелось еще раз встретиться с Кристиной Лампаро.
В конце концов, в Испанский Гарлем его направило ЦРУ. Надо сообщить о Кристине Лампаро Джону Пибоди. Может быть, она окажется самым лучшим делом к востоку от реки Гудзон...
Когда Малко вошел в «Борракенью», ему показалось, будто он находится в каком-то туннеле. Виднелись смутные силуэты, слышались приглушенные голоса, испанская музыка изрыгалась обшарпанным автоматом. Жара, как и на улице.
Ресторан освещали малюсенькие лампочки на столах и две люминесцентных трубки над баром. Когда глаза стали постепенно привыкать к темноте, удалось разглядеть некоторые подробности. Напротив двери находился бар, густо облепленный посетителями. Вдоль стен расположены боксы, внутри которых была плотная тень. Дальше виднелись какие-то коридоры, также погруженные в темноту.
«Борракенья» соблюдала традиции некоторых американских баров, в которых бывает трудно разглядеть даже своего соседа.
В баре явно были только мужчины. Малко решил исследовать сначала левый коридор.
И воздухе стоял тяжелый запах марихуаны. Он ощупью двинулся вдоль первого ряда боксов, в темноте вглядываясь в сплетенные пары. Наконец он разглядел силуэт в белом. Пока он колебался, силуэт протянул ему руку. Кристина Лампаро была в белом полотняном платье с застежкой спереди. Правда, ниже бедер пуговицы были расстегнуты. Малко проскользнул в бокс и сразу почувствовал, как ее рука коснулась его колен, стала подниматься вверх, пока не нашла то, что искала. Восхитительная невинность!
– Как хорошо, что ты пришел... Я боялась, что ты надуешь меня.
Все-таки их знакомство продолжалось всего несколько минут... Вдруг она прижалась к его лицу и погрузила свой язык чуть ли не до самого горла. Как раз в этот момент перед ними возник официант.
– Что ты хочешь? – спросил Малко. – Я беру ром с лимонным соком.
– О, я тоже, – пропела Кристина Лампаро. – Обычно я пью только газированную воду с сиропом. Спиртное на меня оказывает странное влияние, я теряю рассудок.
Здесь все делалось очень быстро. Опытный официант принес четыре стакана рома с лимоном и сразу же потребовал плату. После этого к Кристине подошел молодой пуэрториканец и что-то прошептал ей на ухо. Толстогубый, грязный, с остекленевшими глазами. Она с улыбкой отрицательно покачала головой. Когда он ушел, она объяснила:
– Он предложил мне порцию наркотика. Но я не употребляю. Мне это не нужно. Мне и так все время хочется заниматься любовью... Только этим я и живу.
Она залпом осушила стакан и, сразу обняв его, начала целовать. Свободной рукой расстегнула две верхних пуговицы, освободив на три четверти свои груди.
Ее пальцы действовали все более активно. Малко почувствовал некоторое смущение и бросил взгляд на другие боксы. Всюду была та же картина. Сплетенные тела, руки и ноги витали над столами. Некоторые прямо улеглись на скамьях, слегка прикрытые столами.
Кристина Лампаро издала радостный возглас: она наконец сумела извлечь наружу мужское достоинство Малко. Теперь она массировала его под прикрытием стола.
– И часто ты ходишь сюда? – спросил Малко, пытаясь говорить нормальным голосом. Контакт с этой прекрасной самкой с неутолимыми примитивными инстинктами не оставлял его бесстрастным.
– О, да! – ответила она, не прекращая массажа. – Я знаю хозяина и иногда занимаюсь с ним любовью, когда он закрывает ресторан, прямо за стойкой бара.
Ее речь стала более отрывистой. Глаза сверкали все ярче. Грудь дышала так глубоко и прерывисто, что пуговицы, казалось, сейчас оторвутся.
Вдруг она вскрикнула и сжала Малко рукой так сильно, что и он чуть было не закричал. Несколько секунд она молчала и не шевелилась. Потом произнесла усталым голосом:
– Бог мой! Я поспешила!
Она повернулась к нему.
– Хочу, чтобы ты взял меня!
Малко с трудом сохранял спокойствие.
– Здесь? Может быть, мы пойдем к тебе?
Она закрутила головой с видом испуганной девочки.
– Нет-нет. Ты знаешь, мой муж такой ревнивый. Однажды я занялась любовью дома с одним другом, когда муж вышел на кухню. Мне было так страшно, что у меня ничего не получилось. Давай, иди сюда. Смотри, я ничего не надела под платье. Это легко.