Как зачарованные, смотрели мы на это феерическое зрелище, когда по телефону донесся встревоженный голос:
– Ну, как вы себя чувствуете на дне? Все ли благополучно? Не оставайтесь там слишком долго: барометр падает, и это мне не нравится. Достаточно вам воздуха? Нужно ли вам что-нибудь?
– Все в порядке, капитан! – весело откликнулся Маракот. – Мы не задержимся. Снабжаете вы нас всем чудесно. Комфортабельно, как в каюте. Распорядитесь потихоньку двигать нас вперед.
Мы вступили в область светящихся рыб, и нас забавляло, потушив свет, в абсолютной темноте, где даже светочувствительная пластинка могла бы висеть часами, не запечатлев ни малейшего лучика, наблюдать жизнь фосфоресцирующих обитателей океана. Точно перед черной бархатной занавесью медленно проплывают блестящие искорки, как ночью большой пассажирский пароход, выбрасывающий потоки света сквозь ряды иллюминаторов. Некоторые странного вида животные имели светящиеся зубы, пылавшие в полном мраке, у других были длинные золотистые усы-антенны, у третьих язычок пламени качался над головой. Повсюду, куда только доставал взгляд, мерцали блестящие точки, и каждое животное спешило по своим делам и светилось по-разному – ну точь-в-точь ночные таксомоторы перед театрами на Стрэнде.
Потом мы зажгли свет, и доктор стал производить наблюдения над морским дном.
– Несмотря на всю глубину, мы все же не забрались достаточно глубоко, чтобы увидеть характерные породы низших слоев океана, – говорил он. – Но это не по нашей вине. Может быть, в другой раз, с более длинным канатом…
– Типун вам на язык! – взвыл Билл. – Бросьте и думать об этом!
Маракот улыбнулся.
– Ну, вы скоро привыкнете к этим глубинам, Сканлен. Ведь этот спуск не последний…
– Черт знает что! – возмутился Билл.
– Да, привыкнете, и это вам покажется не опаснее, чем спуститься в трюм «Стратфорда». Вы увидите, мистер Хедлей, что данная почва, насколько мы можем ее рассмотреть сквозь плотный слой животных и губок, не что иное, как застывшая лава, что указывает на древнейшее вулканическое происхождение этого плато. Я склонен думать, что это обстоятельство вполне подтверждает мое первоначальное предположение, и мы действительно находимся над вершиной архаического вулкана, а следующая за ней Маракотова бездна, – он подчеркнул название, – не что иное, как кратер вулкана. Мне пришло в голову – и это будет весьма любопытно – медленно двигать нашу кабинку, пока мы не доберемся до края бездны и не изучим как следует формацию этих мест. Я надеюсь увидеть обрыв невероятной глубины, уходящий перпендикулярно вниз к самому дну океана.
Этот опыт казался мне опасным: кто знает, насколько крепок наш канат, выдержит ли он могущее встретиться сильное подводное течение. Но для Маракота понятие опасности не существовало, раз дело шло о научных исследованиях. Я затаил дыхание, когда легкое содрогание стальной кабинки, раздвигавшей длинные плети колыхавшихся водорослей, показало, что канат натянут крепко и тащит нас за собой. Канат блестяще выдержал нашу тяжесть, и с постепенно возрастающей скоростью мы стали скользить по дну океана. Маракот с компасом в руке отдавал по телефону распоряжения переменить направление или подтянуть кабинку повыше, чтобы перескочить через подводные препятствия.
– Базальтовое кольцо вряд ли больше двух километров в ширину, – объяснил он. – По моим соображениям, пропасть расположена западнее того места, где мы опустились. А если так, то мы очень скоро доползем до нее…
Мы беспрепятственно скользили над вулканическим плато, поросшим золотыми водорослями и сверкавшим тысячами фантастических красок.
Вдруг доктор схватил трубку телефона:
– Стоп! – закричал он. – Мы теперь на месте!
Внезапно перед нами раскрылась чудовищная пропасть. Жуткое место, кошмарное зрелище! Блестящие черные грани базальта круто спускались вниз, в неизвестное. Края пропасти поросли мохнатыми свисающими водорослями, извивавшимися, как плющ по стене; за этой колеблющейся, точно живой стеной были гладкие, блестящие стены провала. Даже наши сильные прожектора не могли одолеть мрака бездны. Мы зажгли мощный сигнальный фонарь Лукаса и направили вниз сильный сноп параллельных лучей. Они падали в бездну все ниже и ниже, не встречая препятствий, пока не затерялись в непроглядном мраке.