- Как тут тепло, - войдя в музей, воскликнула Софи и перед настенным зеркалом распустила светло-русую косу.
- Подождите здесь. Я сейчас, - угождая красивой блондинке, сказал Марат Дрозов, сходил и принес одежду из комнаты, в которой был представлен крестьянский быт конца девятнадцатого века.
Посмеиваясь над собой и над коллегой, Софи Долукова обрядилась в порты, в сарафан, в валенки. Максим Рьюгин надел порты, башмаки, серый кафтан. Оба стали похожи на людей со старинных фотографий.
- Кто вы такие? - чувствуя, как возбуждается похоть, спросил Марат Дрозов. На несколько секунд он вспомнил ласки Бирюзы и захотел обладать незнакомкой.
- Мы актеры. Мы приехали в Малый Бжинск на гастроли, - поведал Максим, поправляя кафтан и разглядывая себя в настенном зеркале, словно готовился выйти на сцену. В свои двадцать пять лет он отлично сыграл в одном спектакле роль счастливого любовника красивой лаборантки из центра исследования мочи и кала; а в другом спектакле имел успех в роли любовника, из-за неверности которого повесилась жена олигарха.
- Сегодня зрители нас чуть не убили, - вступила в разговор Софи, - когда мы начали трахаться на сцене.
- Прямо на сцене театра?! - засомневался Марат Дроздов и пожалел, что проспал в музее и не был на представлении.
- Да. Мы играли пьесу из жизни дикарей, - подтвердил Максим. - В других городах она пользовалась успехом.
- Да, пользовалась, - произнесла печально Софи, закидывая руками волосы то за спину, то на грудь. - Что теперь с Борисом Моисеевичем?.. Что с Колей Мшинским и другими ребятами?.. Что с Ларисой Хадамовой и с другими девчатами?..
- С ними все в порядке! - прервал Максим. - В зале сидели все же люди, а не звери! Я верю, что они никого не убили!
И действительно, как потом выяснилось, в драке на сцене и в разных помещениях театра сильно пострадал только Борис Моисеевич, упавший в оркестровую яму, и сломавший ребро о виолончель; другие актеры получили шишки, синяки, царапины по всему телу, а так же маленькие плеши на голове и на других волосатых местах.
- Пойдемте, я вас накормлю, - проявил гостеприимство Марат Дрозов и провел актеров в кабинет. Там он переложил из холодильника в микроволновку упаковку беляшей и запустил процесс готовки.
8
После еды за столом, на котором возвышалась стопка черных папок, Марат Дрозов, Софи и Максим выпили по стакану горячего кофе из кофеварки и неподдельное блаженство выразили их очень симпатичные лица.
Поглядывая на актеров, Марат Дрозов передумал снимать фильм о коррупции местных чиновников. Его захватила идея снять фильм о сексе красавицы и красавца среди музейных экспонатов и загрузить этот фильм в Интернет.
- Друзья, - покинув стул и зашагав в разных направлениях по кабинету, сказал пафосно он, - что вы скажите, если я сниму вас в порнушке?
- Отличная идея, - переглянувшись с Софи, ответил Максим. - Но мы бесплатно нигде не выступаем и не снимаемся.
- Кто-то зарабатывает деньги руками, кто-то мозгами, кто-то ногами, а я, наприме, сиськами и передком. Да, да, и ничего плохого в этом не вижу! - весело добавила Софи. - Я - актриса. Я умею всё.
- Я заплачу... Фильм снимем в разных комнатах музея. Это разнообразие пропитает фильм философским смыслом, - уверенно пообещал Марат Дрозов, достал из-под кушетки рюкзак, раскрыл его и показал доллары, которые подобрал в салоне своей машины, когда в ее баке закончился бензин. Он не знал, что пресс-секретарь расплатился за Бирюзу фальшивыми банкнотами.
- Будет классно, - горячо поддержала Софи, испытывая острое желание завладеть рюкзаком с деньгами.
- Зрители от вашего соития будут завизжать и захрюкать от восторга, - помечтал вслух Марат Дрозов. - Мой дядя, Карп Иванович, обязательно поможет нам со съемочной аппаратурой. Так давайте не будем скучать, а порепетируем!
- Порепетируем, - выйдя из-за стола, согласились дуэтом актеры, возбужденные видом долларов и мечтами: как и где их потратить.
- Начнем фильм так! Потерпи ради искусства! - провозгласил Марат Дрозов ощерился, рукой схватил Софи за волосы и дернул вниз. Таким способом он много раз ставил Бирюзу на колени и получал от ее слез удовольствие сравнимое с эрекцией.
- Отпусти! Больно! - провопила Софи и вонзила ногти в кисть Дрозова. - Больно!
Максим Рьюгин локтем ударил Дрозова в спину и сбил его на кушетку. Софи бросилась в объятья Максима, и он впервые в жизни почувствовал прелесть роли защитника слабого.
Марат Дрозов поднялся с кушетки. Черные усики его заходили ходуном. Взгляд его раскосых синих глаз потерял осмысленность. Он не понимал, почему блондинка кричала; почему ее спутник больно ударил его.
- Стоять! - сняв с талии Софи и выставив перед лицом Марата открытую ладонь, пробасил Максим Рьюгин. Он был младше Марата лет на пять и слабей, но не испытывал ни малейший страх. Во многих спектаклях, он часто, хотя и понарошку, дрался с негодяем, защищая женщину.
- Хватать меня за волосы - это скотство! - возмутилась Софи. В ее огромных черных глазах плескался гнев.
- Заткнись, сука! Ты ничего не понимаешь в искусстве, - рассвирепел Марат Дрозов