Удивленно на меня глянув, он берет телефон, смотрит на два пропущенных и равнодушно откладывает трубку.
— Не перезвонишь? — рассматриваю рисунок на покрывале.
— Надо будет, сама перезвонит. Что ты хочешь на завтрак? В меню отеля есть кофе с теплыми булочками, чай, пирожки с ягодами и что-то еще, я не запомнил. Как ты чувствуешь себя, кстати? Глазки грустные. Я перегнул, да?
— Нет, все хорошо, — не могу не улыбнуться его искреннему беспокойству. — Кофе буду и пирожки с ягодами.
— Леля — моя бывшая девушка, если можно так выразиться. Мы пытались встречаться, но не сошлись характерами. Иногда общаемся, я с компом помогаю. Ее младший брательник талантливо убивает технику, я восстанавливаю. Завтрак сейчас закажу.
— Зачем ты мне это рассказал? — делаю вид, что мне совсем не ревниво и не радостно, что эта Леля все же бывшая.
— Потому что тебе не понравился ее звонок, а мне нечего скрывать. Слушай, а твоя Лера не может прикрыть тебя на все выходные? Я чертовски не хочу с тобой расставаться.
— Я спрошу, но нам придется к ней съездить и оттуда позвонить ко мне домой, убедить родителей, что я действительно у нее.
— Да без проблем. Я тогда продляю номер до вечера воскресенья, и мы никуда не торопимся.
Марат уходит из номера, чтобы продлить его и внести оплату. Телефон снова оставляет на тумбочке. Расцениваю это как своего рода знак доверия и решаю тоже быстро сбегать в душ, пока есть возможность.
Слезаю с кровати, заворачиваюсь в покрывало и вздрагиваю, слыша, как звонит теперь мой телефон.
Найти его оказывается непросто. Иду на звук. В ванной на крючке для полотенец висит моя курточка, а трубка торчит из кармана. И как не выпала вчера? Чудеса.
Сердце уходит в пятки, стоит взять мобильник в руки и посмотреть на экран. Вмиг побелевшими, дрожащими пальцами принимаю вызов. Не ответить нельзя, чтобы не случилось, будет хуже.
— П-привет, папа, — закрываю глаза, делаю вдох. Надо взять себя в руки, но я несмотря на всю дочернюю любовь, отца еще и боюсь, потому сделать это сейчас в разы сложнее, ведь я натворила такого…
— Спите еще что ли? — голос радостный, но я пока не спешу выдыхать.
— Выходной же, — стараюсь быть убедительной.
— Малыш, мне срочно надо улететь по работе на пару дней. Не могу не попрощаться. Я поеду в аэропорт через вас. Выскочи, поцелуй папу.
— Х-хорошо, — чувствую, как у меня подгибаются колени. Снова вдыхаю. — А во сколько ты примерно приедешь, чтобы я привела себя в порядок и не выбежала к тебе в пижаме? — выдыхаю.
— Девчонки, — смеется отец. — Минут через тридцать где-то. Сейчас кофе допью и выдвигаюсь.
Глава 11. Папина дочка
Глава 11. Папина дочка
Аврора
Тридцать минут? Боже! Мы не успеем. Нет. Мы точно не успеем и тогда мне конец. И Марату тоже. И Лере.
Мамочка, как же страшно.
Забыв про душ, судорожно натягиваю джинсы, путаясь в штанинах. Дрожащими пальцами пытаюсь вывернуть свитер. Понимаю, что забыла трусики, но на них сейчас совершенно наплевать. Так мало времени. В зеркале растрепанная, ненакрашенная я. Ужас! Я так даже дома стараюсь не ходить. Точно с ума сошла.
Безумие! Это какое-то безумие!
Выбегаю из ванной и врезаюсь в только что вошедшего Марата. Он ловит меня, а я дрожу. И время. Оно же идет! А мы так далеко от Леры. Хочется уткнуться в грудь парня и разрыдаться от накатившей паники.
— Выдыхай, — его голос, действует как мгновенное успокоительное. — Что случилось?
— Отец… — делаю вдох и чувствую, как в носу все же начинает щипать.
— Дальше, — Мар гладит меня по спине и это еще немного успокаивает. Он же взрослый и сильный. Он сейчас меня обязательно спасет.
— Отец скоро будет возле Лериного дома. Он… он… — шмыгаю носом, чувствуя, как по щекам все же текут слезы.
— Сколько у нас времени? — никаких лишних вопросов от него, только по делу.
— Минут двадцать. Мы не успе-е-ем, — все же тыкаюсь носом в его грудь, как слепой котенок и реву. — Мой район, Мар. Не у-успе-е-ем.
— Если будешь плакать, точно не успеем. Вытирай слезки, — мягко меня отстраняет, — и дай мне две минуты, чтобы собраться.
Пока он собирает по номеру ключи, сигареты, куртку, я обуваюсь и стараюсь хоть немного успокоиться. Марат же с виду совершенно спокоен и абсолютно серьезен. Не понимаю, как он так перевоплощается. Из беззаботного, нежного парня в сурового мужчину. Обещаю себе позже обязательно в этом разобраться, а пока мне ничего больше не остается, только довериться ему.