— А как же, — весело отозвался Ремус. — «Назовите пять признаков, по которым можно узнать оборотня». Прекрасный вопрос.
— Ты уверен, что тебе удалось правильно перечислить все признаки? — с притворной озабоченностью спросил Джеймс.
— Думаю, да, — серьезно ответил он. — Признак первый: он сидит на моем стуле. Признак второй: он носит мою одежду. Признак третий: его зовут Ремус Люпин.
Все засмеялись. Мародеры направились через лужайку к озеру, разместившись в тени большой березы.
— А по мне, вопросы были — лучше не надо, — сказал Сириус. — Я удивлюсь, если не получу, как минимум, «превосходно».
— Я тоже, — сказал Джеймс. Он полез в карман и достал оттуда трепыхающийся золотой снитч. Он принялся играть снитчем, отпуская его не больше чем на длину руки и ловя снова.
На поверхности озера сверкали яркие блики, а на берегу, тоже залитом солнечным светом, сидела компания девочек, только что вышедших из Большого зала, — сняв туфельки и носки, они болтали ногами в прохладной воде и смеялись. Ремус вынул книгу и углубился в нее. Сириус с надменным и скучающим видом поглядывал на прогуливающихся вокруг учеников. Джеймс по-прежнему играл снитчем, позволяя ему отлетать все дальше и дальше — казалось, что он вот-вот вырвется на свободу, — но неизменно ловя его в самый последний момент. За Джеймсом наблюдала стайка пуффендуек с четвертого курса, которые каждый раз охали и ахали, когда он ловил снитч.
— Перестань, — наконец сказал Сириус после того, как Джеймс снова эффектным броском поймал снитч и девочки издали очередной ликующий вопль, — а то пуффендуйки описаются от восторга.
— Как скажешь, — Джеймс усмехнулся и засунул снитч обратно в карман.
— Скучно, — сказал Сириус. — Когда наконец будет полнолуние?
— А я бы и без него обошелся, — мрачно сказал Ремус из-за своей книги. — Между прочим, нам еще трансфигурацию сдавать. Если тебе так скучно, можешь меня проверить, — и он протянул ему книгу.
Но Сириус лишь презрительно хмыкнул.
— Оставь себе, я всю эту чепуху наизусть знаю.
— Сейчас развлечемся, Бродяга, — спокойно сказал Джеймс. — Гляди, кто там…
Сириус повернул голову и замер, как пес, почуявший кролика.
— Великолепно, — мягко сказал он. — Слизеринцы.
Недалеко от них сидели Нотт и Розье. Эти двое слизеринцев учились на одном с ними курсе. Они хоть и были довольно сильны, но отличались трусливостью и недалекостью. Их дружок Мальсибер, по совместительству староста факультета, мог дать достойный отпор Мародерам, но сейчас рядом его не было. Когда они поднялись и зашагали по лужайке, Сириус и Джеймс встали и преградили им путь. Ремус и Северус остались сидеть. Ремус по-прежнему смотрел в книгу, хотя его зрачки не двигались и между бровей пролегла едва заметная морщинка. Северус наблюдал за происходящим, ядовито ухмыляясь. Он бы и сам принял участие, да тогда силы будут не равны.
— Как дела, змееныши? — громко сказал Джеймс.
Нотт отреагировал молниеносно, как будто ждал нападения: уронив сумку, он сунул руку в карман и уже доставал оттуда волшебную палочку, но тут Джеймс воскликнул:
— Экспеллиармус!
Палочка Нотта подлетела вверх футов на двенадцать и шлепнулась в траву позади него. То же самое произошло с палочкой Розье.
Сириус отрывисто рассмеялся, словно залаял.
— Импедимента! — сказал он, направив палочку на Розье, и тот упал ничком.
Гуляющие стали оборачиваться в их сторону. Некоторые ученики поднимались на ноги и подходили ближе. Одни смотрели на происходящее с неодобрением, другие — с удовольствием. Розье, тяжело дыша, лежал на траве. Нотт не двигался, с ненавистью глядя на гриффиндорцев. Джеймс и Сириус приблизились к ним с поднятыми палочками. По дороге Джеймс поглядывал через плечо на девочек у озера.
Розье пытался встать, но заклятие еще действовало, и он корчился, будто связанный невидимыми веревками.
— Вы у меня дождетесь! — выпалил он, глядя на Джеймса с откровенной ненавистью.
— Дождемся чего? — хладнокровно сказал Сириус. — Что ты хочешь сделать, змееныш?
Из уст Нотта извергся поток ругани и проклятий, но его палочка лежала в трех шагах от хозяина, и ничего не случилось.
— Ну и грязный же у тебя язык, — презрительно сказал Джеймс. — Экскуро!
Изо рта у Розье тут же полезла розовая мыльная пена, она покрыла его губы, и он задыхался в ней…
— Сейчас же прекратите!
Джеймс и Сириус оглянулись. Свободная рука Джеймса немедленно взлетела к волосам. Эванс стояла у озера, грозно уперев руки в бока.
— Что, Эванс? — сказал Джеймс.
Лили Эванс всегда отличалась обостренным чувством справедливости. И жалости к убогим, как добавил бы Джеймс. Ей было не под силу пройти мимо униженных и оскорбленных и не заступиться за них. Наверное, поэтому ее и назначили старостой.
— Немедленно прекратите, — повторила Лили. Она смотрела на Джеймса с откровенной неприязнью. — Что они вам сделали?
— Ну, — сказал Джеймс с видом человека, серьезно обдумывающего заданный ему вопрос, — пожалуй, все дело в самом факте их существования, если ты понимаешь, о чем я…
Многие зрители, включая Сириуса и Северуса, засмеялись, но Ремус, до сих пор притворяющийся, что читает, даже не улыбнулся. Не появилось улыбки и на лице Лили.
— Считаешь себя остроумным, — холодно сказала она. — А на самом деле ты просто хвастун и задира, Поттер. Устроили цирк посреди школьного двора. Оставьте их в покое, ясно?
— Оставлю, если ты согласишься погулять со мной, Эванс, — быстро откликнулся Джеймс. — Давай… пойдем со мной на прогулку, и я больше никогда в жизни не направлю на змеенышей свою волшебную палочку.
— Я не согласилась бы на это, даже если бы у меня был выбор между тобой и гигантским кальмаром, — сказала Лили.
— Не повезло, Сохатый! — весело сказал Сириус и снова повернулся к слизеринцам.
— Стой!
Но он опоздал: Нотт уже добрался до своей палочки и направил ее прямо на Джеймса. Вспыхнул яркий свет, и на щеке Джеймса появился глубокий порез. Кровь хлынула ему на мантию. Еще одна яркая вспышка — и Нотт повис в воздухе вверх тормашками; мантия свалилась ему на голову, обнажив нижнее белье. Многие в маленькой толпе разразились ликующими криками; Сириус, Джеймс и Северус чуть не захлебнулись от хохота. В уголках губ у Лили что-то дрогнуло, могло показаться, что выражение ярости на ее лице вот-вот сменится улыбкой. Но она громко сказала:
— Опустите его!
— Пожалуйста, — сказал Джеймс и взмахнул палочкой.
Нотт шлепнулся на землю, точно груда тряпья. Выпутавшись из подола мантии, он быстро вскочил на ноги с палочкой наготове, но Сириус сказал: «Петрификус тоталус!» — и Нотт снова упал плашмя, как доска.
— Хватит! — крикнула Лили.
Она тоже выхватила палочку. Джеймс с Сириусом настороженно следили за ней.
— Послушай, Эванс, не заставляй меня с тобой сражаться, — серьезно сказал Джеймс.
— Тогда немедленно прекратите этот детский сад!
Джеймс тяжело вздохнул, повернулся к слизеринцам и пробормотал контрзаклятие.
— Ну вот, — сказал он, когда те вновь с трудом поднялся на ноги, — вам повезло, что Эванс оказалась поблизости, змееныши…
— Нам даром не сдалась помощь от паршивых грязнокровок!
— Извинись перед Эванс! — заорал Джеймс, угрожающе направив на Розье палочку.
— Успокойся, Поттер, мне не нужны их извинения! — закричала Лили, обращаясь к Джеймсу. — Ты ничем не лучше их!
— Что? — возмутился Джеймс. — Да я никогда в жизни не называл тебя… сама знаешь кем!
— Ходить лохматым, как будто минуту назад свалился с метлы, выпендриваться с этим дурацким снитчем, шляться по коридорам и насылать заклятия на всех, кто тебе не нравится, только потому, что ты от природы… Непонятно, как твоя метла еще поднимает в воздух твою чугунную башку! Меня от тебя тошнит!