— Мадам Помфри, что стряслось? — обеспокоенно спросила Лили, подойдя к ней, взяв под руку и усадив на стул.
Джеймс не знал, как себя вести. Что-то нехорошее поселилось в груди, и он продолжал неподвижно стоять в нескольких футах от Лили, которая кружила над целительницей, давая ей чашку с водой и успокаивающую микстуру.
Мадам Помфри выпила протянутый Лили пузырек с микстурой и устремила жалостливый взгляд на Джеймса.
— Мистер Люпин…
— Что-то с Ремусом? — Джеймс будто отмер, широким шагом подходя к мадам Помфри, но она только мотнула головой и выдавила с трудом:
— Эшли Грин…
— Что с ней?
Он как в тумане слушал о том, что Эшли позапрошлой ночью оказалась в лесу, где нарвалась на стаю волков.
Он видел, как с Лили схлынула краска, стоило мадам Помфри сказать, что Эшли не выжила. Видел, как она побледнела, только глаза загорелись ярче. Он не мог от Лили глаз отвести, держась за нее одним лишь взглядом, словно за спасительный круг, и из последних сил сдерживая свои эмоции, которые мощным потоком обрушились на голову.
Всё это не могло быть правдой. Это они там, в поместье Лестрейнджей, были в смертельной опасности, а здесь — в школе, должно было быть безопасно. Ремус должен был быть в безопасности. И Эшли должна была быть в безопасности.
— Где сейчас Ремус? — Джеймс словно издалека слышал свой голос, всё ещё находясь далеко от реальности.
— Должен быть у себя…
Не слушая больше, что еще скажет мадам Помфри, он развернулся и направился на выход из Больничного крыла. Сейчас самое главное — найти Ремуса.
— Лили, что мы ему скажем? — тихо спросил он, когда Лили его нагнала и взяла за руку.
— Ничего не нужно говорить, Джеймс, — ее голос подрагивал, но говорила она уверенно, — просто нужно быть рядом. Ремус должен знать, что он не один…
— Он себе это не простит, — прошептал он, даже не в силах представить, что сейчас переживает Ремус. Прекрасно его зная, он не сомневался, что друг полностью винит себя в случившемся.
А ведь это Джеймс больше всех подталкивал его к отношениям. Именно он настаивал, чтобы тот начал общаться с Эшли. Значит, доля вины лежит и на нем.
Ремуса они нашли на крыше гриффиндорской башни. Тайный лаз туда они обнаружили только в прошлом году. Да и бывали там редко, слишком мало места для них всех и слишком крутой склон крыши. Но для одного места хватало.
— Рем, — чуть слышно позвал Джеймс, просовывая голову в лаз и забираясь на крышу. Друг сидел к ним спиной, опустив плечи и повесив голову. На звук — а Джеймс не сомневался, Ремус их услышал, — он не повернулся.
Джеймс помог подняться Лили и прошел до Ремуса, помедлил секунду и несмело опустился рядом с ним.
Лили села по другую сторону от Ремуса. Но он продолжал их полностью игнорировать, закрывшись волосами, которые падали на его глаза, и опустив голову.
Молчание стало затягиваться. Джеймс ненавидел молчание. Ненавидел дискомфорт и неловкость. И ненавидел свою беспомощность перед другом, которому сейчас так нужна поддержка.
Перед ними на многие мили расстилался Запретный лес. Не лучший вид, как подумалось Джеймсу.
— Как ты? — выдал он первое, что пришло в голову.
От Ремуса послышалась горькая усмешка, но ни взглядом, ни словом он их не удостоил.
Джеймс взволнованно переглянулся с Лили, безмолвно требуя помощи, но она, кажется, тоже не знала, что предпринять.
— Ремус, поговори с нами, — тонким голосом произнесла она, прикасаясь к его руке.
— Уйдите, — неслышно проговорил он.
— Рем, мы волнуемся за тебя, — с нескрываемым волнением в голосе произнес Джеймс, не зная, куда деть руки и что делать.
— Я хочу побыть один, — с нажимом произнес он уже чуть громче.
Джеймс искренне переживал, что друг в таком состоянии сиганет с башни. Прямо туда, вниз, на острые пики забора.
— Рем, пожалуйста, пойдем в комнату, — умоляюще сказал он, — я не хочу тебя тут оставлять…
— Думаешь, спрыгну? — как-то зловеще усмехнулся Ремус, даже не посмотрев в его сторону, чем напугал Джеймса только сильнее.
— Да, — выдохнул он.
Ремус качнул головой, усмехаясь, и повернул голову к нему, впервые на него посмотрев.
— Захочу, ничто меня не остановит, — с поражающим и несвойственным ему безразличием, произнес Ремус.
— Не говори так, — мягко произнесла Лили, сжимая пальцы на его ладони. — Ты нам нужен. И мы переживаем за тебя. И хотим быть рядом… — она прервалась, стоило Ремусу повернуться к ней.
— Пожалуйста. Уйдите. Я хочу побыть один, — раздельно произнес он.
Джеймс с Лили вновь переглянулись. Оставлять Ремуса в таком состоянии им не хотелось. Тем более, оставлять на краю высокой башни.
— Рем…
— Джеймс, я не хочу ни с кем говорить, и не хочу никого сейчас видеть.
Его слова больно отдавались в душе. Джеймсу хотелось хотя бы часть его боли забрать, хоть чем-то помочь и хоть как-то поддержать, но он чувствовал себя абсолютно бесполезным.
Лили первая поднялась на ноги и кивком головы позвала Джеймса за собой. Он медленно встал и еще медленнее пошел за ней. Уже спустившись на верхнюю ступеньку, он повернулся к Ремусу, который всё также ссутулившись сидел на самом краю.
— Рем, если что мы будем в гостиной и… ждем тебя.
***
Джеймс, словно завороженный, не отрывал взгляда от огня. Голова, казалось, вот-вот лопнет от множества мыслей. Душа, казалось, не выдержит переполняющих чувств.
Как же это все могло с ними случиться?
— Скоро должен вернуться Северус, — напряженно произнесла Лили.
Джеймс бросил на нее взгляд, вмиг ставший острым. Со всей этой суматохой он совершенно о Северусе забыл.
В нем мгновенно поднялась злость на друга. Он не понимал одного: как Северус мог держать в тайне такое событие.
Джеймс чувствовал себя полным идиотом. Ведь он давно подозревал Мальсибера в связях с Пожирателями. Следил за ним по Карте. А Северус всегда пытался его отговорить от этой затеи, называл её глупой. Врал ему прямо в лицо.
— Надо будет с ним поговорить, — сказала Лили, взяв его за руку и привлекая к себе внимание.
— Поговорить? О, я с ним поговорю.
— Джеймс, — строго произнесла Лили, садясь боком и заглядывая ему в глаза. — Вначале, надо всё выяснить. Ты же понимаешь, что всё не так просто…
— По-моему, всё предельно ясно, — зло усмехнулся он.
— Мы ничего не знаем, — довольно резко сказала Лили. — Так что не надо судить…
— Не знаем? — перебил Джеймс, вскидывая на нее голову. — Нет, мы знаем достаточно. Знаешь, кто во всем этом виноват? — он неопределенно кивнул куда-то в сторону потолка. — Сев!
— Джеймс…
— Нет. Послушай, — он тоже развернулся к ней, прямо уставившись ей в глаза, — он сварил Пожирателям какое-то зелье. На это зелье похитили Софию. Мы все тут как на иголках сидели все три недели! Её вообще там пытали! А ведь он мог хоть какой-то намек дать! Потом, слава Мерлину, Софию мы нашли. И о, чудо, какое совпадение, прямо в полнолуние! Из-за чего Рем остался один! И Эшли… — Джеймс поморщился, опуская плечи и закрывая лицо руками, — черт… Знаешь, не удивлюсь, если тут Белби замешана, — как-то грустно хмыкнул он, — она ведь ему должна была противоядие принести…
— Не говори глупости, Джеймс, — неуверенно произнесла Лили и добавила, уже с уверенностью и строгостью: — И вся эта цепочка… все эти события, лишь совпадение. Я не верю, что Северус это всё подстроил.
— Не веришь? — усмехнулся он. — А что ты вообще о нем знаешь? Он же постоянно сам себе на уме! Он последние несколько месяцев только ночевать приходил! А все остальное время где-то шлялся!
— Последние несколько месяцев? — Лили вскинула брови. — А вы, как его друзья, поинтересовались, где он пропадал все это время?
— Ну… — Джеймс вдруг почувствовал легкий укол совести. Он не интересовался. — Рем, кажется, спрашивал… — невнятно произнес он и снова вскинул на Лили горящий взгляд. — Это не важно! Он же всегда такой был! Он нам давно дал понять, чтобы мы не лезли в его дела! Знаешь, как он ворчит и язвит, стоит мне поинтересоваться, что он там варит! — Джеймс показательно закатил глаза. — Бухтения потом на два дня вперед!