— И что… делать?
— Предположительно, у нее сейчас часто будут происходить выбросы магии. Как у детей. Только сила магии будет не как у ребенка, а как у взрослого.
— И что делать? — снова повторил Сириус.
— Учитывая все эти данные, я бы не советовала мисс де Бланк возвращаться в школу. Странно, как вообще она доучилась до седьмого курса, — добавила она вполголоса. — Я бы рекомендовала ей найти преподавателя, который занимался бы с ней индивидуально.
— Преподавателя?
— Да. Ей будет очень нелегко подчинить магию себе. Потребуется много терпения и усердия. И лучше, если с ней будет заниматься толковый преподаватель, который учтет все ее особенности.
Сириус вновь посмотрел на Софию. Он найдет ей самого лучшего учителя. Только школу она все равно закончит. Он её от себя больше и на шаг не отпустит.
— А почему блок вообще слетел? — спросил он, снова поднимая взгляд на целителя.
— Могу лишь предположить, что она просто не вынесла всех пыток. А ваше появление стало решающим ударом.
— Её пытали? — тихо спросил он, и без того зная ответ, и чувствуя, как внутри всё сжимается в крошечный комок.
— Да. На теле было множество следов, как обычных физических увечий, так и магических. На ауре видны множественные ментальные проникновения.
В нем моментально злость поднялась. Одна только мысль в голове была: Беллу он убьет голыми руками. Заставит страдать её за всё, что она сделала. Заставит страдать за боль Софии, и за свою.
Он вновь перевел взгляд на Софию, которая будто мертвая лежала. У него внутри всё умирало вслед за ней, представляя, что она пережила. Представляя, что она пережила, пока он сидел в замке в безопасности и ничего не делал, чтобы помочь ей. А она страдала от рук его кузины.
— Прости меня, — прошептал он, падая на колени возле ее кровати и беря ее за руку. Магическая пелена, окутывавшая её, сразу обожгла его руку. Но жар быстро прошел, оставляя лишь приятное тепло. Он ощущал потоки теплого воздуха, струящийся под пеленой, которая перешла и на его ладонь.
— Сказала же, не трогать ничего! — сурово и, кажется, испуганно, произнесла целительница. — Это может навредить!
А Сириус вновь не мог оторвать взгляд от Софии. Он видел, как она чуть повернула голову, и чувствовал, как ее пальцы дрогнули в его ладони.
— Она жива…
— Конечно, жива, — резко сказала целительница, за руку поднимая его на ноги и заставляя разорвать их руки с Софии. — Мертвецов мы тут не держим.
***
Ему разрешили остаться в ее палате. Не то чтобы разрешили, он просто наотрез отказался уходить.
Целительница вначале поругалась, потом что-то проворчала про «такого же Поттера», и ушла, сказав ему напоследок, чтобы не вздумал прикасаться к Софии, если хочет, чтобы она была в порядке.
Простояв еще неизвестное количество времени возле кровати, гипнотизируя Софию взглядом, призывая ее очнуться, он опустился в кресло.
Взгляд сразу наткнулся на букет белоснежных роз, стоящий в стеклянной вазе на тумбочке. Длинные толстые стебли были перевязаны зеленой лентой, на кончике которой виднелся маленький клочок пергамента.
Сириус поднялся и подошел к тумбочке. Взяв пергамент в руки, он его развернул, замечая лишь три знакомые буквы.
— Кто бы сомневался, — чуть слышно произнес он.
Удивительно, а он даже привычной ревности не ощутил.
Вполне естественно, что Регулус волнуется, и приходил к ней. А вот на Сириуса он наверняка зол. Он только сейчас вспомнил о том, как поступил с братом, прежде чем их перенесло в поместье Лестрейнджей. Но Сириус так поступил исключительно в интересах Регулуса и вину за собой не чувствовал.
Вернувшись в кресло, он задумался над словами целительницы. Бланк придет в себя и ей нужна будет защита. В Хогвартсе ей ничего не грозит, тем более, он всегда будет рядом. А вот после школы он, как и планировал, закроет ее в поместье в Блэкпуле. Он даже переступит через свои принципы и возьмет разработки своего отца по защите дома. Орион Блэк всегда был известен своей маниакальной одержимостью по защите семьи и дома в частности. Их родовое гнездо на площади Гриммо было окутано такими чарами, которые нигде никогда не изучались. Только Сириус и Регулус знали эти чары, Орион даже Вальбургу не посвящал в свои дела, считая, что это не женское дело.
Отец вдалбливал эти знания в головы своих сыновей с самого детства, и постоянно говорил, что семья — это самое главное, и ее защита должна стоять на первом месте.
Сириус тогда и предположить не мог, что ему понадобятся эти знания. Предположить не мог, что появится человек, защита которого будет стоять для него на первом месте.
Поместье дяди и так хорошо защищено, но с защитой отца оно будет поистине самым безопасным местом. И Софию там никто не найдет. Ни Белла, ни Пожиратели, ни сам Волан-де-Морт.
И еще, подумав, он решил, что преподаватель ей не особо и нужен. Он сам сможет ее обучить всему необходимому. Его отец, еще до поступления Сириуса в школу, брал для него лучших преподавателей в Англии, которые развивали его способности и учили контролировать магию. Так что он знает, что нужно делать.
***
Следующие сутки ее палату он не покидал. Ему даже еду прямо к ней приносили. Сириус не рисковал выходить, переживая, что его больше к ней не пустят, стоит ему за порог выйти.
И его целитель приходил к нему прямо туда. Его шрам на груди постоянно ныл и тянуло. Создавалось впечатление, будто нож все еще находится внутри. Целитель капал на тонкий белый шрам, в пару дюймов длинной, какой-то микстурой и говорил, что избавиться от него окончательно не удастся. Но яд уже практически вывели, и со дня на день болезненные ощущения пройдут.
А на следующий день к нему пустили и Джеймса. Он принес Сириусу его волшебную палочку, которая, как оказалась, находилась в его палате, и чистую одежду.
Он, точь в точь, как Сириус двумя днями ранее, вытаращился на Софию, остановившись посреди комнаты.
— Что с ней?
Сириус в двух словах ему объяснил, не вдаваясь в подробности, и сам обратился к другу с вопросом:
— Как там в школе дела?
Джеймс вдруг поменялся во взгляде и опустился в одно из кресел.
— Паршиво всё.
Он рассказал ему о Северусе, о его плане и о том, что они сейчас на людях делают вид, что в ссоре. Сириус подумал, что лично ему вид такой делать не придется. Прощать Северуса он не собирался.
Конечно, подробностей он не знал. Но ему было достаточно того, что Эйлин Принц всю жизнь провела в окружении Пожирателей, поэтому ничего удивительно, что она пострадала от их рук. Но куда удивительнее, что Северус сделал неправильный выбор и долгое время скрывал это от них. Сириус не удивился бы, если бы узнал, что Северус всерьез подумывал перейти на сторону Пожирателей. Иначе он не видел смысла скрывать тот факт, что Эйлин прокляли Пожиратели.
А может в нем это говорит София, которая долгое время капала ему на мозги, намекая, что Северус что-то задумал совместно со слизеринцами. И злость на себя, за то, что не поверил ей.
Но это оказалось ещё не всё. Когда Джеймс сказал, что Эшли мертва, Сириус сразу заподозрил неладное. Ведь еще месяц назад он знал, что к хижине близко подобрались волки. Почему он никому не сказал? Или сказал?
Ему было жаль Эшли. Ведь он с ней подружился еще в тот день, когда она к нему подошла, чтобы спросить, как сблизиться с Ремусом. Она краснела, заикалась и смущалась. В тот день он даже время свидания с Бланк перенес, чтобы составить с Грин подробный план соблазнения Ремуса.
Это был весьма веселый вечер. Наверное, именно в тот день, в действительности, пошатнулось его убеждение, что между мужчиной и женщиной не может быть дружбы.
Грин не стала ему другом. Но ему было приятно общаться с ней. Она была легкой и ненавязчивой. У Сириуса она ассоциировалась с шоколадным печеньем и легким, переливчатым смехом. С вечной косой на плече и искрящимся, прозрачным и искренним взглядом.